41 серия
Марту выводила из себя мягкотелость Алехандро, у них сейчас столько сложностей, столько дел, а он тратит время на детскую прихоть! Только они все решили, расставили по местам, как опять он путает все карты, позволяя враждебной силе вторгнуться в свою жизнь!  Всеми силами своей деятельной души Марта боролась с этим хаосом. Увидев Марту в больничном коридоре, Алехандро расстроился не меньше Кике. Он не понимал стремления Марты занять собой все жизненное пространство, и в его жизни  существовали области, с которыми он будет разбираться сам и только сам. Он забрал Кике, Марту и поехал домой выяснять отношения.
Исамар глядела им вслед со смешанным чувством , но скорее, она была счастлива: свадьба не состоится.
Прошел день, и Сакариаса перевели в палату, состояние его улучшилось, и родным предложили   для оплаты счет. Больному предстояло пробыть в больнице еще це. сколько дней, оплатить нужно было и будущее, и предыду. щее. Исамар растерялась. В жизни у нее не было таких денег, и откуда их взять, она не могла себе представить, у Гойо были кое-какие сбережения, но не такие же! Исамар совсем не хотела обделять Гойо.
- Чем тебе оставаться без гроша и все равно брать в долг, лучше мы поищем, у кого можно занять всю сумму, -говорила Исамар Гойо.
- Я все заплачу, ребятки, не ломайте себе голову, -
вторгся в их разговор подошедший дон Фернандо. - Кике
мне все рассказал, и я хочу помочь старинному другу.
Глядя на участливое выражение добродушнейшего дона Фернандо, ни один человек на свете не усомнился бы в искренности порыва его доброго сердца. Ни один, но только не Хулио Сесар, который вместе с Брихидой тоже пришел навестить Сакариаса. Уж он-то знал Фернандо, эту старую лису с волчьей пастью и львиной лапой, и твердо заявил Фернандо, что ему здесь не место.
- Возьми, девочка, - настаивал Фернандо, будто не
слыша Хулио.
Исамар совсем уж растерялась, не знала, как поступить. Ведь Сакариас не любил Мальдонадо. Хулио кусал губы: он отдал бы жизнь за Исамар, но денег у него не было. И Исамар решилась: она поблагодарила и приняла помощь от дона Фернандо. Фернандо сиял. Счета были неожиданно оплачены.
Когда Сакариас узнал, что его пребывание в больнице было оплачено Фернандо, он изменился в лице:
Какой цинизм! Низость! Подлость! - повторял он. - Верни ему деньги немедленно, доченька! - умолял он Исамар.
Крестный так волновался, что того и гляди наступит ухудшение. Что было делать Исамар? Положение было безвыходным, но ради спокойствия крестного она готова была на все. Вздохнув, пошла в администрацию, с трудом учила обратно чек и стала уговаривать Виолёту отпра-
ься с ней к дону Фернандо. Виолета отказалась наотрез. т0том вспомнила, что может увидеть там Гильермо, и со¬гласилась.

43 серия
Вежливость сеньора Агирре настораживала Фернандо. Вопреки ожиданиям Ферейры, который опасался ревности Фернандо, тот добродушно отнесся к его новому компань-онству. Он не скрывал, что рассчитывает на помощь Фе¬рейры в отмывании своих капиталов. Ферейра не отказы¬вался, но старался дать понять, что это будет не просто. И к слову сообщил, что Агирре весьма интересует вопрос, досталось ли Ферейре проданное имение по наследству или находилось в совместном владении. Агирре явно выяснял всю подноготную будущего компаньона. Ферейра надеялся на Марту. Сейчас между ней и Алехандро пробежала кошка, она по-прежнему оказывала Ферейре знаки внимания, и он серьезно подумывал к ней свататься. Закрепив деловой союз личным, он бы уже ничего не опасался.
Но кроме деловых забот, у него была еще одна очень серьезная забота: Мерседес. Он никак не мог смириться с мыслью, что она пострижется в монахини.
Дни в монастыре текли неспешно, и так же текли мысли Мерседес. Белая стена монастыря казалась ей надежной защитой от мирских сует и дарила ощущение покоя. Мать настоятельница сказала ей, что она может пробыть здесь, только захочет, и все они будут молиться, чтобы к ней
нуЛИсь душевный мир и покой. Монастырь занимался благотворительностью, Мерседес познакомили с семьями, которым помогли деньги, вложенные ее отцом. Но с по¬стригом не спешили. Шаг был слишком ответственный, торопиться с ним не следовало.
Мерседес стояла в освещенной солнцем приемной, беседуя с одной из сестер, когда вдруг на пороге появил¬ся Рей. Мерседес похолодела: прочные стены оказались не так уж надежны, прежняя смута и боль всколыхнулись
в ее душе.
• Ты мне нужна, Мерседес! Выслушай ради всего свя¬
того! Я не могу без тебя жить! - глаза Рея требовали,
молили.
• А я не могу жить с тобой. Ты мне не нужен! Уходи!
Охваченная ужасом Мерседес убежала. Монахини ок¬ружили Рея - он должен немедленно покинуть обитель, мужчине не место в женском монастыре. Рей покорился. Уйти он ушел, да, ему здесь не место, но и Мерседес тоже, она его, Рея, женщина, и он не собирался уступать ее даже Господу Богу.
Рей давно уже поместил себя в ад, с детства он делал в этом мире самую грязную работу, не знал матери, был изгоем, дьяволом. И давно перестал считать свои грехи. Как-то он пил в компании с Мерее и сказал ей: Я, дорогая, дьявол, и место мое в аду. Я пойду за тобой и в ад, - пылко ответила Мерее. • Ты и в аду не нужна мне, хоть мы с тобой одного поля ягоды, оба приблудные!
Рей осклабился и покачал головой: нет на этом свете ведливости, ему нужна Мерседес, а он ей нет, он нужен Мерсе, а она ему не нужна. Выигрывают здесь только сильные.
Нужно всегда иметь силу и взять желанное!
Рей обратился к Росе:
- Навести в монастыре Мерседес. Мне туда вход зака¬
зан, а вы с ней подруги, убеди ее отказаться от пострига.
Роса сочувствовала Мерседес, жалела она и Рея. Дела семьи Мальдонадо были ей небезразличны. Выбрав время, она поехала в монастырь.
Мерседес появилась в светлой солнечной приемной -худая, бледная, с огромными темными глазами, страдаль¬чески светившимися на изможденном лице. Увидев ее ху-добу, Роса только руками всплеснула:
- Да можно ли так изводить себя, подружка! Рей из¬
водится там, ты — здесь. Кому от этого польза? Выбирайся
лучше отсюда, выходи замуж, рожай ребятишек и будь
счастлива. От судьбы в монастырь не уйдешь. Не морочь
Господу Богу голову, не твое призвание монашество!

45 серия
На пресс-конференцию Мальдонадо пришли все при-глашенные журналисты. Крупный бизнесмен Мальдонадо пользовался известностью даже в правительственных кру. гах, он был богат, влиятелен, и скандал был слишком велик, чтобы им не заинтересовались все ведущие газеты.
Мальдонадо в светло-сером костюме сиял благожела-тельнейшей улыбкой, слева и справа от него сидели сы¬новья - Алехандро в темном костюме и Рейнальдо в свет-лом. Рей улыбался, Алехандро и Гильермо были серьезны. Журналисты с удовольствием сделали снимок достойного семейства. Мальдонадо начал свою речь:
- Я счел своим долгом собрать вас здесь, дав воз¬
можность объективно осветить сложившуюся ситуацию.
Моей семье нанесен тяжкий моральный ущерб, ее окле¬
ветали. Настоящие преступники хотят спрятаться за на¬
ми, как за щитом. Но бесчестные поступки для бандитов
естественны. Гораздо хуже: ложь поддержали люди с вы¬
сшим  образованием,  ложь  контрабандиста  поддержал
журналист, пороча свою профессиональную корпорацию.
В прошлом этот журналист сам был замешан в подрыв'
ной деятельности...
Один из журналистов счел необходимым немедленно] уточнить:
Вы имеете в виду, сеньор Мальдонадо, журналиста Альберто Эрнандеса?
- Именно, именно, -- признал дон Фернандо,
противник демократии, противник свободного предпринй'
мательства. Я прошу вас ознакомиться с документами,
торые показывают, сколько я дал нашей стране рабочих мест. А кучка преступных элементов теперь порочит бечную репутацию. Так посмотрим: на ком вина, на или на них.
Журналисты задавали вопросы, уточняли, записывали, один из них по фамилии Гарсия , хороший знакомый андеса, поторопился позвонить Альберто и сообщить о происходящем.
- Мальдонадо готов на все. Он нанес тебе тяжелый удар. На пресс-конференции тебя нет, ты не можешь защи¬титься, так что приготовься: тебя ждут не слишком добрые
времена.
Альберто Эрнандес был талантливым журналистом. Он уже много лет занимался вопросами социальной справед¬ливости, сотрудничал в левых газетах и создал себе доста¬точно прочное имя. Он занимал с двумя своими сестрами — Ортенсией и Исабель маленькую квартирку, где постоянно жил кто-то еще, поскольку в Каракасе не так-то просто найти себе жилище. Сейчас у него жили Хулио Сесар с Брихидой, а одну комнату занимала медсестра Лила, внося свою долю квартплаты. Заработки были невелики, но Аль¬берто больше всего дорожил своим честным именем и воз¬можностью печататься. Он прекрасно понимал, чем грозит :«У поднятая Мальдонадо враждебная кампания, и немед-[но отправился к Гойо посоветоваться. Уже вечерело, когда Альберто с Хулио пришли к Перальте. У Гойо сидела какая-то полная, немолодая мулатка. она тоже пришла по поводу скандала с Мальдонадо, хотела сообщить. Но Альберто заговорил с Гойо с таким чем и настойчивостью, что женщина поняла: господину прокурору  сейчас не до нее, и стала прощаться, собираясь зайти в другой, более удобный день. Исамар внимательно смотрела на ее скуластое лицо и оно почему то казалось ей знакомым.  Вот только она ни как ни могла вспомнить, где же она ее видела. Со странным чувством ушла Исамар на кухню, пытаясь отыскать в памяти улицу, дом, событие, которые объяснили бы ей, откуда она знает эту женщину.
Гойо тем временем быстро нашел выход и1успокой™ Альберто: Хулио Сесар тоже устроит конференцию и рас. скажет все, что знает о Мальдонадо, они им не спустят сделают ответный ход и сумеют выиграть начатую партию' Сам Гойо еще находился под впечатлением тайны, которую доверил ему сегодня в больнице Сакариас. Зная, что его ждет, и готовясь к худшему, он доверил Гойо тайну, кото¬рую хранил всю жизнь и взял клятву, что Гойо будет ее хранить столь же ревностно. Тайна касалась Исамар. Глав¬ным действующим лицом был тот же Мальдонадо. Теперь Гойо понимал, почему Сакариас всеми силами оберегал Исамар от Мальдонадо, и поклялся ему точно так же обе¬регать ее. Сакариас передал ему и очень важный документ, касающийся Фернандо. Так что у Гойо не было никаких сомнений в правоте Хулио Сесара, и он считал ответную пресс-конференцию просто необходимостью.

47 серия
Дело в том, что с утра пораньше ее навестила Каролина и принесла обещанное письмо. Марта опешила: как она ухитрилась так быстро его достать?
- Я твоя верная подруга, - сказала Каролина, проникно¬
венно глядя Марте в глаза лживыми карими глазами и поправ¬
ляя вытравленную гриву волос. - Я готова для тебя на все!
Марта тороплицо взяла письмо и, читая, отошла в сто¬рону. Трогательное, искреннее выражение чувств. Не касайся оно Алехандро, оно бы ее, пожалуй, умилило, но тут она почувствовала только раздражение. Особенно раздра¬жали дурацкие неумелые рисунки - чайки какие-то, в об¬щем, чепуха, и еще инициалы «И.М.». Какая безвкусица! И вот этой безвкусицей дорожит Алехандро! Ее прячет от Марты? Нет, она представляла его совершенно другим! Не случайно отец удерживал ее от опрометчивого шага. И как недальновидно она поступила, сколько предприняла на¬прасных усилий, как старалась помочь!
Марте и без того было стыдно за свою выходку, а тут она расстроилась еще больше.
- Папочка, прости меня! Мне стыдно! - сказала она
отцу. - Ты прав, как всегда, мне совсем не стоит торопиться со свадьбой, и, боюсь, у нас с Алехандро разные уровни.
Прошу тебя, не обижайся!
Агирре только головой качал:
Милая моя девочка, разве мне до обид? Я забочусь лишь о том: чтобы твоя пылкая головка не натворила бед. Не спеши у тебя есть время разобраться и с собой, и с Алехандро.
И теперь Марта, с письмом в качестве неопровержимого доказательства, пришла к Алехандро разбираться. Но ока-ось, пропал Кике, и Алехандро было не до выяснения ношений. И только Марта собралась уходить, как раздался звонок, и на пороге появилась Исамар с Хулио Сесаром и Кике. Марта окаменела. Наваждение продолжа¬лось. С ним нужно было покончить раз и навсегда.
Исамар вернулась домой одна. Гойо пошел с Хулио и Альберто, им нужно было кое-что еще обсудить. До чего »е трудный был день! Трудный и счастливый, потому что нашелся Кике, Хулио привел его, и теперь, может быть, они как-то помирятся с Мальдонадо. И крестному стало лучше. Завтра с утра она поедет в больницу, а пока нужно прилечь отдохнуть. Но тут раздался звонок в дверь.
- Виолета, входи, - сказала Исамар, открывая.
Огромный детина в маске схватил девушку - в рот кляп, мешок на голову и потащил вниз. От неожиданности Исамар даже не сопротивлялась. Ее запихнули в машину, машина тронулась. Мешок сняли, но завязали глаза. Исамар в ужасе не понимала, что происходит. Вот ее куда-то при¬везли - ни увидеть, ни спросить она ничего не могла. Связанную, ее опустили на что-то мягкое, наверное, кро¬вать. Она пыталась кричать, но получилось какое-то мычание, этом в рот ей что-то влили, и она куда-то провалилась.
Рей с ухмылкой смотрел на спящую Исамар:
Ты мне еще заплатишь за рану на голове. Но не сейчас, попозже.
Детине в маске он сказал в прихожей:
Умница, Сабас! Теперь главное, чтобы она тебя не
ла. Голос! Главное, измени, голос!
Дней ночью в квартире Альберто раздался телефон¬ах. Попросили Хулио Сесара.

49 серия
Марта все-таки дождалась, когда Алехандро, уложив Кике, спустится вниз и поговорит с ней. Ей очень хотелось увидеть выражение его лица, когда она протянет ему письмо. Увидеть без маски этого обманщика, который посмел играть ее чувствами и смеялся над нею с такой лицемерной нтриганкой. Над ней, Мартой, которая ради него принесла - жертвы! Но лицо Алехандро выразило искреннее удивление - и ничего больше.
Откуда оно у тебя?     спросил он. - Неужели ревность унизила тебя до того, что ты рылась в моем столе. Я не верю Марта! Ты не могла так поступить! Ты добра, прямодушна, благородна! Скажи скорее, где ты его взяла?
Сказать должен ты, сказать правду о своих отношениях с Исамар!  Ты не станешь отрицать,  что получаешь от нее любовные
письма и не слова не говоришь мне, значит, отвечаешь ей взаимностью и обманываешь меня! Я поняла все и без твоих объяснений. Мне больно, стыдно, что я так
поверила тебе!
Марта была бледна, смотрела страдальчески. Уязвлено было ее самолюбие, она чувствовала себя оскорбленной, не могла простить нанесенной ей обиды.
Алехандро было жаль ее, но и себя жаль тоже, он устал от недоверия, от постоянной необходимости оправдываться. Почему каждый смеет пятнать тебя своими подозрениями
и домыслами?
- Я не стану оправдываться, Марта, - сказал он пе¬чально. - Скажу только, что получил письмо без подписи, и сам не знал, от кого оно. Рисунков в нем не было. Человек, который отдал его тебе, хотел нас рассорить и, как я вижу, преуспел в этом. А верить мне или не верить -дело твое. Кто любит, тот верит... Скажи же, кто дал тебе
письмо?
- Каролина. Она мне друг, и хочет только добра!
Марта помнила рассказ Каролины, как Алехандро до¬бивался ее, невесты ближайшего его друга, и хотела узнать, как поведет себя Алехандро при имени Каролины: почув¬ствует замешательство? Или выразит полное безразличие из желания все скрыть? Но пусть он знает, что Марта знает
все его похождения!
Губы Алехандро брезгливо опустились. - Мне нечего сказать тебе, Марта. Могу только разве¬сти руками и посочувствовать. Извини, я очень устал. По¬едем, я провожу тебя.

51 серия
Явился в конгресс Фернандо Мальдонадо без Рея - у того, как всегда, были дела поважнее.
Пресс-конференция началась ровно в двенадцать. Пред¬ставлял Аройо журналист Альберто Эрнандес. Ярко и убеди¬тельно обрисовал он злоупотребления сильных мира сего и их безнаказанность, а потом предоставил слово Хулио Сесару-Хулио Сесар медленно подошел к микрофону, окинул взглядом зал, увидел, что рядом с Фернандо нет Рея, по¬молчал и сказал:
- Господа! Заявление, сделанное мною в Генеральной прокуратуре, было ложью!
Зал ахнул. Ждали каких угодно разоблачительных ма¬териалов, но такого?! И для сторонников, и для противников сказанное было неожиданным.
— Я солгал, опасаясь за свою жизнь. У меня нет ника¬ких доказательств виновности Мальдонадо.
• Может, вас принудили снять свое заявление? - раз¬дался вопрос с места.
• Нет, никто меня не принуждал!
Собрание продолжалось, шумело, бурлило, но главное было сказано. Мальдонадо удовлетворенно потер руки: не зря он верил в свою удачу. Он тут же пригласил на ужин левых депутатов.) Как он был прав, говоря струсившему Ускатеги, что никогда не нужно сдаваться самому, и судьба перейдет на твою сторону.
Альберто Эрнандес был раздавлен — предать справед¬ливость, предать их всех! Лишить их честного имени, по¬ставить под удар их жизни! Нет, такого не прощают!
• Когда ты успел продаться, Иуда?
Хулио молчал.
• Дверь моего дома отныне для тебя закрыта!
Хулио промолчал и на этот раз.
- Где телефон? - отрывисто спросил он вместо отве¬
та. - Хочу поговорить с Исамар.
Альберто взорвался: мерзавец, наворотил дел, втоптал всех в грязь, а сам только и думает, что о своих шашнях!
Один Гойо внимательно присматривался к Хулио: здесь крылась какая-то загадка, и ее нужно было разгадать. Хулио не из психопатов-истериков, и не из подлецов. Значит? Кстати, Исамар. Он сегодня ее еще не видел. Она с раннего утра ушла из дома. Но куда? В больнице ее не было...
Сакариас места себе не находил: с Исамар что-то слу-ось. Крупная глазастая мулатка успокаивала его: ничего вительного, что никто не подходит к телефону. Исамар сто едет к нему в больницу. Сакариас согласно кивнул, но сердце подсказывало ему: нет, нет, с девочкой что-то неблагополучно.
Исамар по-прежнему с завязанными глазами, очнув¬шись, слезно молила ее отпустить или хотя бы объяснить, что с ней будет, что все это значит? В ответ она слышала мертвое молчание, она словно бы стала слепоглухонемой и, чтобы ни делала, не могла вырваться из черной бездны. Потом что-то переменилось, ее снова потащили вниз, потом повезли в машине и вдруг - свобода! Она была совсем недалеко от дома. 6 доме была Виолета.
- Как можно уходить, не предупреждая?     с упреком
спросила она.
Исамар в нескольких словах описала, что с ней про¬изошло и как ей было жутко страшно.
- Они наверняка ошиблись, - заключила она.    При¬
няли за кого-то другого, а когда убедились в ошибке, от¬
пустили.
- Заяви сейчас же в полицию, - потребовала Виолета.
— Что ты! Крестный же с ума сойдет от беспокойства!
Виолета, поклянись, что никому ничего не скажешь! Ну вот! А теперь я бегом в больницу!

53 серия
- Я - свободна и не обязана перед тобой отчитывать¬
ся. - Марта глядела на него упрямо и вызывающе.
- Я не узнаю тебя, Марта! Чего ты добиваешься? Даже
если мы поссорились, то не настолько же серьезно. И наша
свадьба только отложена, - ласково и увещевающе говорил
Алехандро.
— Позволь мне пройти, меня ждут, я сказала, что не
намерена давать объяснений.
• Для меня это унизительно, Марта, разве ты не по¬
нимаешь? — Алехандро явно нервничал.
• Ты унижал меня своей Исамар-рыбачкой, ей и уст¬
раивай сцены ревности! - Марта независимо прошла мимо
Алехандро с гордо поднятой головой.
Алехандро, помрачнев, вернулся к своему столу.
Невесело было и Эстефании. Она не пошла на праздник, осталась дома. Конечно, ей не хотелось, чтобы обвинение семье, к которой она теперь принадлежала, подтвердилось. Но и Хулио Сесару она доверяла: он не пошел бы на огульное обвинение. Она хотела знать истину.
Хулио Сесара арестовали на следующий день. Семья Мальдонадо обвиняла его в злонамеренной клевете и умышленном оскорблении. Ни одна черточка не дрогнула на красивом бледном лице Хулио Сесара. От преступников он другого и не ждал. Зато Брихида ждала совсем другого: обещал же Фернандо не отнимать у нее сына! И вот так он выполняет свои обещания! Брихида твердо решила от¬крыть всю правду Рею. Такова была договоренность: раз  нарушено одно условие, будет нарушено и другое. Дома Рея не оказалось, и об аресте она сообщила Эстефании, которая, услышав новость, побелела как мел и изменилась в лице. Эстефания сама побежала к Рею, умоляя его вызволить Аройю из тюрьмы, она плакала, уговаривала, настаивала. Рей смотрел на нее с усмешкой:
— Бесполезно, сестричка, тебе лучше забыть об этом
контрабандисте, он сгниет в тюрьме!
Рей не отказал себе в удовольствии заехать в тюрьму предварительного заключения и попросил свидания с под¬следственным.
Хулио требовал свидания с доктором Перальто из про¬куратуры, когда к нему вошел ухмыляющийся Рей. Рей мигнул охраннику — выйди, мол, на минутку, а мы тут поговорим - и охранник послушно вышел.
- Где Исамар? - сразу спросил Хулио.
— Ты выполнил свою часть договора, я — свою. Мы с
тобой люди слова. Но жизнь Исамар в твоих руках, стоит
тебе вильнуть - и я ни за что не отвечаю, - Рей смотрел
на Хулио, заложив руки в карманы.
- Угрожать всю жизнь невозможно! Ты идешь по бо¬
лоту, оно затянет тебя, убийца!
— Отсидишь годок за дачу заведомо ложных показаний
и вернешься к своей Исамар!
- Рожа бесстыжая! - Хулио, сжав кулаки, пошел
на Рея.
— Все зависит от твоих показаний! - осклабившись,
настаивал Рей.
- Катись, а то набью тебе морду, - процедил, бледнея
от ненависти, Хулио Сееар.
- А ты мне нравишься, парень, ни черта не боишься,
только заводишься. Вот бы ты в моей команде развернулся!
Но пока я тебе все сказал: распустишь язык, расхлебывать
будет Исамар! Пока! - И Рей вышел из камеры.
Больше Хулио не просил о свидании с Гойо, оно ему было ни к чему.
Навестила его и Исамар.
- Хулио, - начала она, - я же с самого начала просила
тебя ничего не затевать! Видишь, чем дело кончилось! —
Исамар смотрела на него с состраданием и упреком. - Я
же говорила: там было темно, и ты мог ошибиться!
Каково было Хулио слушать ее упреки и в ответ ни слова не возразить?! Это и есть муки адовы. Их сейчас и терпел Хулио Сесар, которого друзья сочли Иудой за то, что продался Мальдонадо, которого упрекала любимая жен¬щина, и оценил по заслугам враг!

55 серия
Алехандро стоял чуть поодаль и дожидался ее. Как заискрились льдистые глаза Исамар навстречу Алехандро! Почему же крестный его не любит, почему все время пре¬достерегает ее? Но что поделаешь, если счастье Исамар — этот стройный смуглый человек с выразительными темны¬ми глазами, тонко очерченным ртом? Исамар смотрела и не могла наглядеться, и вдруг эти такие любимые губы
произнесли:
- Я люблю тебя, Исамар!
Исамар решила, что ослышалась, что заснула и грезит во сне, или опять замечталась. Но на землю спешить не стала. А Алехандро, видя ее несказанное детское изумление, с нежностью улыбнулся. Он признался почти нечаянно и почувствовал: это правда, он любит эту чудесную, изумитель¬ную, изумленную девушку, и не сомневался, что она тоже любит его, любит доверчиво, бесхитростно, простодушно. Але¬хандро увлек ее под дерево, обнял, поцеловал, шепча:
- Я любил тебя, Исамар, только тебя, но я как будто спал и не догадывался об этом. Теперь мы поженимся и будем счастливы все трое: ты, Кике и я.
Исамар никогда не сомневалась в правдивости сказок, не усомнилась она и в этой. Разве она сама не знала, что в один прекрасный день Алехандро ей скажет: я люблю
тебя, Исамар!
Исамар улыбнулась Алехандро и сказала:
• Вот только крестный!
Знаю, но мы попробуем его переубедить... Ты пого¬вори с ним, а к вечеру я тебе позвоню и даже загляну, если разрешишь И опять летела Исамар домой как на крыльях, влетела в пустую квартиру и удивилась - никого! Куда мог пойти Сакариас? Но была слишком занята своим счастьем, чтобы
всерьез задуматься.
Потом нашла странную записку, почему-то от Марты. Сакариасу стало плохо, она вызвала «скорую помощь». Следом позвонила Лила, сказала, что Сакариас снова у них в больнице, у него второй инфаркт.
Исамар помчалась в больницу. Дорогой она винила во всем Марту и была недалека от истины. .
Марта пришла к Сакариасу в уверенности, что он знает что-то о ее прошлом. Доверия эта странная девушка у Сакариаса не вызвала, он не пожелал с ней говорить о Торреальбе, и вдруг она сказала: я дочь Торреальбы и ищу сестру... вот тут... Марта поняла, что сейчас узнает что-то важное... Сакариас открыл рот, замер и стал ловить ртом воздух, ему сделалось плохо.
Теперь Марта молила Бога, чтобы Сакариас поскорее пришел в себя и они смогли бы закончить этот разговор.
Первым, кому сообщил об Исамар Алехандро, был Ле¬онардо, потом дома он обрадовал новостью Кике.
— Мы с Исамар поженимся, - сказал он, и Кике обра-
дованно засмеялся.
Последнюю фразу Алехандро услышал Рей и яростно бросился его отговаривать: пустая необразованная девчон¬ка! Какой она будет матерью для Кике?! Какой у нее будет дом? Да она одними своими манерами его опозорит! Если Алехандро хочется, пусть спит с ней вот так, как он, Рей,
во жениться?
При последних словах Рея Алехандро стал холоден как лед и необычайно корректен:
• - Попрошу на будущее избавить меня от советов и не Упоминать имени моей невесты Исамар Медины. Ты изо¬лгался, Рейнальдо, и один веришь собственной лжи. Я тебе ве верю и женюсь на Исамар Медина
• Но она - наш враг! Враг! - бесновался Рей.
• Твой, возможно* но не мой! - ответил Алехандро и
ушел.
• Но мы с тобой братья, мы одна семья Мальдонадо, -
процедил ему вслед Рей.
Марта чувствовала себя виноватой в болезни Сакариаса. Ей хотелось хоть чем-то помочь Исамар, и она поехала в больницу, собираясь оплатить лечение. Но как только Иса¬мар увидела ее в больничном коридоре - гладко причесан¬ную, строго и элегантно одетую, она, такая обычно сдер¬жанная и уравновешенная, плача, начала кричать:
- Ты во всем виновата! Сказала ему какую-то гадость
про меня! Довела его до болезни! Уходи! Уходи отсюда
немедленно!
И Марта, самолюбивая, гордая Марта послушно ушла. А Исамар осталась сидеть. Она была в отчаянии, доктор сказал, что на этот раз больной почти безнадежен. Выгля¬нула сестра и позвала Исамар к Сакариасу, он хотел с ней поговорить. Исамар ласково ему улыбнулась.
Сакариас дышал через аппарат, он заговорил, и глаза Исамар широко раскрылись. Вдруг так же широко раскры¬лись глаза Сакариаса, он замолчал и больше не шевелился. Все было кончено.
Старый чудак, мудрец, сказочник, кукольник оставил свою любимицу Исамар, не досказав своей тайны.
Исамар вышла в коридор, потрясенная случившимся и услышанным. Сколько она так просидела, она не знала. Пришел Гойо, утешал ее, уговаривал ехать домой. Здесь им в любом случае делать было нечего.
Дома Исамар сразу пошла в комнату крестного, смот¬рела на веселые мордашки кукол, плакала и повторяла:
- Как же ты оставил меня, крестный? Как же я буду без тебя жить? Кто расскажет мне о гармонии Вселенной? Кто будет говорить о Боге и человеческом сердце? Ты оставил меня, оставил совсем одну. Как же так? Как же так, крестный?

57 серия
Ферейра всерьез ухаживал за Мартой, и Марта при нимала его ухаживания. Он подарил ей очень дорогое колье, и Марта высоко оценила его вкус и сказала, что хотела бы иметь еще кольцо и серьги. Ферейра умилился и пообещал как можно скорее исполнить ее желание Бывшие при этом Деянира и Самуэль переглянулись. Марта играла с огнем. Но кто и когда мог остановить эту безоглядную, страстную натуру?
Ферейра счел необходимым сообщить Мерседес о своем возможном счастье с Мартой. Мерседес отнеслась к ново¬сти скептически.
— Что же, ты считаешь, что я уже не способен пробу¬дить в женщине чувство? — обиделся вальяжный Лоренсо, недовольно глядя на дочь.
Мерседес спохватилась, она не хотела обидеть отца. Но ведь Марта была почти ровесницей Мерседес, и значит, все-таки слишком молода для ее отца.
Но Ферейра видел будущее в радужных красках и готов был на любые безумства, подтверждая молодость своего сердца.
Дон Фернандо вступил в полосу неприятностей. Он привык быть всему хозяином, подчинял себе людей грубой силой и страхом смерти: они становились послушными и служили ему. Но теперь все сопротивлялось ему и проти¬вилось, не подчинялось и бунтовало. Воскресло прошлое, и оно напоминало о себе то так, то эдак. Вытаскивала его Аврора, приходила к нему Брихида. Фернандо предпочел бы уладить дело с Хулио Сесаром без тюрьмы, но и Рей отказался его слушаться. Рей был зол на этого парня, хотел сгноить его в тюрьме.
Знаком того, что удача изменила Фернандо, был бунт Элисенды Подумать только, даже эта кукла заявила о своем праве жить, как ей нравится! И дошла до того, что заказала себе отдельную кровать! Стоило Фернандо вспом¬нить об отдельной кровати, как глаза у него наливались кровью. Дело не в чувствах. Его женщиной была Роса. Но порядок! Порядок! У него в доме должна быть жена, и эта жена должна следить за домом. Пусть она раньше была замужем за графом, тем больше ей чести, но раз стала его женой, то и спать должна с ним в одной кровати. И раз ест его хлеб, не должна фордыбачиться. Но посмотрите на эту графиню - сделала модную стрижку, наряжается, и что ни вечер, ее нет дома. Роса сказала, что она кокетничает с Агиррой. Нет, он этого не потерпит, скрутит жену в бара¬ний рог. С Агиррой ссориться рано, сперва надо отмыть деньги. А Ферейра, раз уж Марта так к нему расположена, пусть узнает, что ей за дело до Торреальбы. Да, вот еще что: Рей просил пристроить Пайву в таможню. Это уладить проще простого, а вот все остальное?..
Фернандо, отхлебывая из граненого флакончика, расха¬живал по своему кабинету, и по мере того, как флакончик опустошался, на душе у него становилось все спокойнее. Он верил в свою звезду и знал: главное, никогда не отсту¬пать от задуманного, стоять на своем и добиваться этого любыми средствами.
Хулио Сесара осудили на год и отправили в тюрьму Родео. Брихида дожидалась у тюрьмы, когда арестантов стали высаживать из автобуса, подбежала к сыну и, рыдая, бросилась ему на шею. Стражник смотрел на это снисхо¬дительно, он привык к таким сценам, пусть попрощаются. Хулио тоже обнял мать, но вид у него был отсутствующий. Он словно бы всматривался все время в даль и никак не мог различить то, что высматривал. Брихида, захлебываясь от слез, клялась вызволить его из тюрьмы, а он ее успока¬ивал, словно сам не чувствовал в этом избавлении никакой необходимости.
Парни в камере повскакивали со своих мест и собра¬лись было поучить новенького тюремным законам. Хулио уже занял оборонительную позицию, хотя дело было без-надежно: на одного их было слишком много. Вдруг из угла раздался голос:
Входи! Входи! Пропустите его, ребята, мы познако¬мимся!
Парни расступились, и к Хулио подошел крепкий ши-Рокоплечий парень, чуть смахивающий на добродушного "Ульдога с белоснежными крупными зубами.
Я тут за хозяина, ты мне нравишься. Как зовут? За что срок?
Хулио Сесар. За контрабанду, по ложному обвинению. Я - Висенте Перниль, мы все тут по ложному. А
откуда?