3 серия
Буенос-Айрес, Аргентина. Большой особняк в стиле 19 века. Тереса Салинас уговаривает брата жениться, и сделать он это должен немедленно, так как одна из ее подруг уже давно увяла и усохла без него. Фернандо закатывает глаза к высокому потолку гостиной - развлечения развлечениями, но зачем жениться на Сильвине, которая не вызывает у него никакого намека на паталогический интерес.
- Но она же элегантна, красива, богата...
Салинас скривился. Очевидно, в данный момент у него мелькнула шальная мысль, что при таком раскладе он должнен обязательно женится на всей женской половине светского района, в котором находился и особняк Салиносов.
- Но Тереее, это же ничего не значит...
- Да она же влюблена в тебя! Ты посмотри, как она оделась для тебя, ты что, ничего не замечаешь? Или ты не думаешь вообще никогда женится?
- Вот эта мысль у меня мелькает в последнее время, - вслух подумал брат, но сестра не успела ничего сказать, т.к. в этот момент к ним со стаканом виски в руке подошел Антонио.
- О чем это вы так мило беседуете, даже не оповестив о разговоре нас? - под словом "мы" Антонио подрузамевал себя и Сильвину, бросавшую из угла на хозяина дома томные взгляды.
- Ну мы же так долго не виделись! - сверкнула глазами Тереса.
- Хорошо, тогда болтайте, а я, с вашего позволения, удаляюсь. Пить я больше не хочу... -
Антонио улыбнулся.
- Неужели?! - сверкнула зубами Тереса.
В комнате мадам Герреро мать и дочь вели длинную беседу - Исабель не могла понять, что произошло с матерью, почему она вдруг заговорила об образовании Исабель, о пользе диплома...
- Но мама, - возразила она. - Ведь мы обеспечены,богаты. Почему ты говоришь об этом?
- Я прошу тебя только об одном, - мадам Герреро порывисто схватила Исабель за руку. - Что бы ни случилось, знай - я всегда все делала только для тебя, только во имя любви к тебе. И когда я умру...
- Что ты говоришь? - Исабель прижала мать к себе. - Ты никогда не умрешь, мама! Никогда...
На кухне Чела с угрюмым видом давила несчастный апельсин, и Бернарда, вошедшая в эту часть дома, немного удивилась.
- Что ты делаешь, Челита?
- Готовлю сок для сеньориты Исабель. Она попросила, - горничная продолжала мучить несчастный цитрус. В этот момент в неестественным блеском в глазах и странными движениями вошел Бернардо и с почти истричным криком: "Как же я замерз"! метнулся к бару, после чего вынул из него бутылку красного руссильонского (судя по этикетке) вина и стакан. После удачно проделанной экзекуции шофер и камердинер в одном лице, а также странная личность, замерзающая в середине марта, да еще и в Аргентине, сел на стул, налил себе в стакан, предназначенный скорее для пива немецким бюргерам, добрую половину бутылки и принялся пить. Бернарда молча писала в отдельную тетрадь, что Челе необходимо купить на рынке, но когда старик вновь потянулся к оставшейся половине бутыли, она захлопнула тетрадь и повернулась к нему.
- Вам не кажется, что вы и так слишком много пьете с утра? - сурово осведомилась она, на что тот ловко нашел ответ:
- Вы же прекрасно знаете, что мне это прописано врачом. Спросите у доктора Вергара, - очевидно, дворецкий расчитывал на забывчивость экономки.
Чела наконец дожала злосчастный апельсин и поставила стакан с соком на поднос, после чего собиралась направить стопы в сторону комнаты мадам Герреро, но ее остановила Бернарда.
- Я сама отнесу.
Она забрала поднос у Челы, и как только дверь за ней закрылась, Бернардо молча потянулся к бутылке.
Мадам Герреро стало плохо, и Исабель это видела.
- Давай я позову Бернарду...
- Нет! Только не ее! - слишком быстро и слишком нервно возразила мадам Герреро, чем вызвала подозрения у дочери.
- Мама, что-то случилось? Я вижу, что обстановка в доме какая-то натянутая...
В этот момент дверь открылась и с подносом в руках вошла экономка. Мадам Герреро приподнялась на кровати, Исабель встала и пошла к выходу, но в этот момент Бернарда властно вытянула руку.
- Останься, Исабель. Я должна тебе что-то сказать.
Исабель перевела взгляд с побледневшего лица матери на решительное лицо экономки...
В особняке Салиносов, на первом этаже, стоя перед неподвижно, словно изваяние, застывшей Барнет, громко возмущалась Тереса:
- Как это он забрал машину! Это же моя машина!
- Но сеньора, вы же подарили ее ему...
- Я подарила ему ее тогда, когда мы поженились, а теперь мы разведены, и эта машина ему не принадлежит!!!
Спускающийся вниз Фернандо сделал удивленное лицо, поправляя галстук.
- Твои крики слышны даже на втором этаже!
- Фееер, он украл мою машину!
- Кто?
-Как это кто? Орландо!!!
- Ну, по моему, ты ее ему сама подарила...
Тереса возвела глаза к потолку, а Барнет повернулась и молча исчезла. Фернандо тоже не был настроен разговаривать, но как только он повернулся и двинулся к выходу, его остановил голос сестры:
- А ты куда?
- Мне нужно идти...
- Как это? Ты забыл - мы договорились с Антонио,Фабрицио и Сильвиной пойти в ресторан, чтобы отметить твое возвращение, а ты "Мне нужно. Между прочим, Сильвина ради тебя пошла делать новую прическу.
Салинас скривился.
- Тебе она что, не нравится, братишка?
Ответом послужило молчание.
- Тебе, по-моему, вообще не приходят мысли о женитьбе.
- Ага. В отличии от тебя, меняющей мужей, как одеколон. Между прочим, в данный момент я ухожу именно для того, чтобы навести справки о девушке, которая мне очень-очень нравится!
На беднягу Салинаса посыпался град упреков и вопросов, и он предпочел потихоньку смыться.
Исабель вдруг поняла, что происходит нечто странное - с появлением Бернарды маме стало намного хуже, она начала задыхатся.
- Мама, что с тобой...
- С ней все в порядке,Исабель, - Бернарда решительно смотрела на лежащую на кровати больную. - Настал момент истины. Ведь так, МАДАМ? - она подчеркнула это слово, и мадам
Герреро отвела глаза.
- Бернарда, вы не видите - ей плохо! Нужно вызвать врача...
- Не нужен врач. Я уже давно научилась отличать приступ от симуляции.
- На что вы намекаете, Бернарда! - закричала Исабель. - Вызовите врача.
- Сеньорита, не стоит отвлекать доктора Вергара по пустякам.
- Вызовите врача, Бернарда!! Это приказ!
Фернандо хорошо знал, где искать источник информации - с Эмилио он познакомился именно в лошадином клубе, и вчера Исабель встречал именно Эмилио. Салинас сразу увидел его - тот гарцевал на своей белой лошади. Увидев Фернандо, да еще и так неподходяще одетого в этом месте - на Эмилио были белые бриджи, белая майка и сапоги для верховой езды, а на Салинасе - синий клубный пиджак и светлые брюки - Эмилио немного удивился. Спешившись, он отдал поводью подошедшему конюху и направился к Фернандо. Друзья тепло приветствовали друг друга.
- Вот уж не ожидал, что ты придешь сюда сегодня, - улыбнулся Акоста. - Мы с тобой сегодня уже два раза встречаемся. Не правда ли, странное совпадение? - он пытливо посмотрел на приятеля и встретил открытый взгляд.
- Нет, Эмилио, не странное, и не совпадение. Я специально приехал сюда.
- Только не говори, что только ради любви к лошадям, - ухмыльнулся Эмилио, вновь глядя на одежду Салинаса. Тот сложил руки на груди:
- И ради них тоже, ты ведь знаешь, как я люблю лошадей. Но я хотел еще и поговорить с тобой.
- Со мной? - Эмилио сел на перегородку и поправил сапог. - О чем?
- О той девушке, которую ты встречал сегодня, - произнес Фернандо, прищурившись, и Эмилио выдержал его взгляд.
- Об Исабель?
- Да. Именно о ней.
Исабель Гереро распахнула дверь комнаты и, поджав губы, громко приказала:
- Немедленно вызовите доктора Вергара, Бернарда!
И захлопнула дверь. В коридоре стоял камердинер - он внимательно смотрел на Бернарду. Та, не гладя на него, начала спускатся вниз. Бернардо - за ней, как молчаливый призрак. Женщина вошла на кухню и приказала Челе погладить рубашку Исабель.
- А у нас кончилось красное вино, - пожаловалась она. - Всего две бутылки остались.
- Хорошо. Я спущусь в подвал за вином.
В этот момент в дверях возник слегка подвыпивший камердинер дома Герреро.
- Вы позвонили доктору Вергара?
- Это вас не касается, - Бернарда хотела пройти, но он преградил ей дорогу.
- Вам же приказала сеньорита Исабель.
- А вы подслушиваете под дверью? Нехорошо.
- Я не подслушивал, но было слышно. Сеньорита Исабель кричала!
Бернарда промолчала, и мужчина направился в гостиную, где стоял телефон. Он взял было трубку, но экономка выхватила ее у него.
- Если сделаете попытку позвонить! - прошипела она. - Я расскажу мадам, куда пропадает вино из этого дома!
Счастливые Тереса и Марсело носились по площади Свободы, шутили, смеялись, и наконец, довольные, но усталые, сели за столик у кафе.
- Ай, как же я довольна жизнью! - воскликнула сеньорита Салинас. - Это так прекрасно, и ты со мной рядом!
- Да, - улыбка Марсело немного потускнела. - Но все хорошее когда нибудь кончается.
- Ай, не говори так! Надо жить сегодняшним днем, не думать ни о прошлом, ни о будущем! Сегодня я живу, я жива, я люблю тебя! А завтра...
- Но мне нужно уехать, Тереса.
Ее улыбка тоже погасла.
- Как это - уехать? Куда?
- В Италию. У меня там много дел, меня там ждут.
- но Марсело...
- Приезжай ко мне, у меня вилла в горах.
- Я что, тебе не нравлюсь? - Тере поджала губы.
- Что ты говоришь, очень нравишься! Но меня в Италии ждут обязательства... Тере ... Тереса . Тереса!!!!!
Рассерженная и обиженная, она удалялась в сторону дороги.
Для разговора Фернандо и Эмилио выбрали уютное кафе при конном клубе, где им подали кофе. Пока Салинас пил ароматный напиток, Эмилио пытливо наблюдал за ним, и наконец не выдержал.
- Сразу хочу сказать тебе, Фернандо, что я влюблен в Исабель.
Рука зависла в воздухе, взгляд скрестился со взглядом Эмилио. Мужчина прищурился и, кивнув, отставил чашку в сторону.
- Спасибо, что был откровенен со мной.
- А я в свою очередь хочу, чтобы ты был откровенен со мной, - Эмилио скрестил руки на груди и откинулся на стуле. - Для чего тебе нужна Исабель?
Фернандо улыбнулся и вздохнул.
- Не собираюсь ничего скрывать, тем более от тебя. Хотя, я бы мог сказать, что между моей фирмой и компанией Герреро зреет крупная сделка...
- Я бы мог возразить тебе, - Эмилио тоже улыбнулся, приняв условия игры. - У мадам Герреро сейчас трудное финансовое положение, и временно она вообще не ведет никаких дел.
- Я бы мог сказать, что Исабель оставила очки на сиденье, и я хочу их вернуть, - продолжил "игру" Фернандо, приподняв одну бровь.
- Я бы ответил тебе, - ухмыльнулся Эмилио, - что Исабель не носит очков.
- Я этого мог не знать.
Мужчины молча смотрели друг на друга, и улыбка начала сползать с губ Эмилио, сосбенно после того, как Фернандо подался вперед, пристально глядя Акоста в глаза.
- Но я скажу тебе правду, Эмилио, потому что ты ее заслуживаешь. Я ищу Исабель, чтобы познакомится с ней, узнать ее... А потом - покорить. У тебя есть ее адрес?
Мужчины обменялись взглядами, понятными только им двоим.
Исабель была рада тому, что камердинер все же вызвал доктора Вергара, но была удивлена тому, что Вергара сообщил ей.
- Как это Бернарда была против госпитализации мамы?
- Да, она настаивала на том, чтобы мадам Гереро оставалась дома.
Уходя, Вергара повернулся к Исабель и сказал отеческим тоном, положив руку ей на плечо:
- Прошу вас, сеньорита Исабель. Если вы чувствуете, что ваша мать что-то скрывает от вас или о чем-то не договаривает - выясните это сразу. Иначе придется всю жизнь жить с ощущением вины.
Исабель опустила голову.
Через две минуты после ухода доктора Вергара дверь в комнату Бернарды распахнулась и на пороге возникла Исабель с гордо поднятой головой.
- Я хочу, чтобы ты объяснила мне, по какому праву ты распоряжалась в этом доме за мою мать и ее решения?..
Чела давно бросала взгляды на странно выглядевшую экономку - та не кричала, ни в чем ее не упрекала, просто сидела на стуле и неподвижно смотрела в одну точку.
- Сеньора, вам нехорошо?
- Почему? - даже голос Бернарды был похож скорее на эхо. - Просто я всегда в эти дни плохо себя чувствую.
- Может, вы ляжете?
- Нет необходимости.
Челита молча возилась с готовкой, но потом, отодвинув половник в сторону, удивленно посмотрела на экономку.
- Пирог уже готов. Жаркое - доготавливается. А фуагра - мое коронное блюдо. Я со всем справлюсь, сеньорита!
- Не стоит за меня беспокоится, Чела. Я жду.
Горничная удивленно вытаращила глаза.
- Чего вы ждете, сеньорита Бернарда?
- Когда меня позовут...
- Кто?
- Они.
- Кто - они? - прошептала Чела, почувствовав себя героиней триллера.
- Сеньорита Исабель и мадам Герреро. Час правды близок.
В этот момент дверь в кухню распахнулась и на пороге появилась Исабель.
- Бернарда! Мы с мамой ждем вас в спальне!
Мадам Герреро нахмурилась, когда вошли Бернарда и Исабель.
- Садитесь, Бернарда, - попросила девушка.
Экономка выдвинула табурет и села. Бросила взгляд на мадам Герреро.
- Я не знаю, с чего начать, - прошептала мадам. Бернарда повернулась к Исабель, а в глазах мадам Герреро мелькнуло отчаяние.
- Исабель, я хочу рассказать тебе одну историю, которая произошла много лет назад на Сицилии.
- На Сицилии? - в глазах Исабель мелькнуло любопытство и заинтересованность. - А что это за история?
- Это история любви, Исабель.
Девушка улыбнулась. Мадам Герреро с отчаянием посмотрела на экономку...
- Пожалуйста, Бернарда...
- Но мама, почему нельзя? Я очень люблю истории о любви, - Исабель устроилась удобнее на кровати и откинула назад длинные волосы. - Продолжайте, Бернарда.
- Это случилось очень давно, - мыслями женщина унеслась вдаль, быть может, в чье-то прошлое. - С одной девушкой, которая жила на Сицилии и каждый вечер стояла у окна, думая о нем...
- Она была красивая? - полюбопытствовала Исабель, а мадам Герреро вздохнула.
- Да, Исабель. Она была красива, - улыбнулась Бернарда. - Она была богата?
- Нет, - она покачала головой. - Девушка была ни богатой, ни бедной. Она была такой же, как и все живущие в этой деревушке...
... В черном платье с никинутой на плечи шалью, она шла по узкой улочке своего города, когда вдруг увидела ЕГО. Это был красивый итальянец - он шел с другим мужчиной ей навстречу и нес две лопаты, и когда их взгляды встретились, она поняла, что нашла ЕГО.
- Вы знаете, что вы очень красивы, синьорина?
Но в этот момент ее позвала мать, и девушка побежала домой.
- "Ты знаешь, с кем ты сейчас разговаривала? - набросилась мать на нее. - Это Коррадо Вереццо, старший сын нашего злейшего врага!"
- "Но мама, я с ним даже не разговаривала"!
- "Не смей даже смотреть на него"!..
- И она не смела, - продолжала Бернарда, с улыбкой глядя на Исабель, вытянувшую шею от любопытства. - Даже однажды, когда они случайно встретились в церкви, она не смела взглянуть на него. Увы, Исабель, надо было знать те времена и те нравы - это не то, что сейчас...
- А что было дальше? - спросила Исабель.
- Потом мама решила отправить дочь к своей сестре в соседнюю деревню, и дала ей корзину с фруктами. Она пошла по дороге, и там встретила его...
Исабель восторженно слушала рассказ, а мадам Герреро схватилась за сердце.
- Мама, тебе плохо? - воскликнула дочь, мгновенно изменившись в лице.
- Нет-нет, Исабель. Это пройдет.
- Мне продолжать, сеньора? - спросила Бернарда, пристально глядя на мадам Герреро, и та низко опустила голову. Время пришло.

13 серия
Облаченная в розовый халат Исабель просто кипела от злости, и вошедшая Миранда, хотя и заметила это, но постаралась не придавать значения.
- Как ты посмела войти? - это первое, что услышала Миранда, а голубые глаза девушки встретились с ее глазами в отражении зеркала. - Выйди немедленно, о, как ты мне надоела! - заорала Исабель, и в ее голосе мелькнули истерические нотки. - Что тебе надо?
Девушка встала и подошла к трюмо, обернувшись через плечо.
- Что тебе надо от меня?
- Ты не должна приводить Франческо Салинаса в свою комнату.
От подобной наглости Исабель не знала, что сказать - она молча открыла рот и уставилась на Миранду, которая между тем перешла в наступление.
- Ты не должна приводить его в свою спальню, показывать ему свою постель.
Исабель зарычала и метнулась к кровати. Резко обернулась и, немного страшно вытаращив глаза, крикнула:
- Да в какие времена ты живешь, Миранда, и в какие времена живу я! Ты видимо забыла - несколько лет я прожила в Лос Анджелесе, одна, совсем одна!
Миранда вздрогнула и подошла к Исабель.
- Не будь дурой! - закричала дочь.
- Что ты зочешь сказать? - прохрипела Миранда.
- Ничего, ничего! - у Исабель странно исказилось лицо. - Дан икого у меня не было, я чиста как слеза! Но это не имеет к тебе Никакого отношения, и не читай мне морали, я буду делать то, что хочу, и тиы мне не указ!
Видимо, это было последней каплей, потому что неожиданно Миранда вспыхнула.
- Я тоже делала то, что хотела, была себе хозяйкой, и меня бросили, как только я подарила любовь любимому человеку! - вспыхнув, очень быстро заговорила она. - И ты, Исабель, ты повторишь мою историю, тебя тоже бросят, если ты проведешь с ним ночь до свадьбы!
Исабель молчала.
- Внутри мужчин горит огонь, он жжет их изнутри, но все это длится только то время, когда ты держишься с ними на расстоянии, а в противном случае получается то же, что и со мной - тебя бросят!
Исабель метнула на Миранду тяжелый взгляд.
- Таким был твой отец, другие тоже...
- Хватит, хамолчи, прекрати! - заорала Исабель, и в ее глазах сверкнуло бешенство. - Этот человек мне не отец, у меня нет отца, не было и не будет, никогда!!!
Исабель вскочила и закричала, указывая на дверь:
- Уйди, оставь меня, выйди, я не хочу тебя видеть! Выйди!
Не произнеся ни слова, Миранда вышла.
- Ууххх, КАК ты мне осточертела! - сквозь зубы прошипела Исабель и оскалилась, словно шакал. В этот момент она мало была похожа на принцессу, блиставшую на вечере у Салиносов.
Наутро Исабель была уже у зеркала. Надо заметить, что девушка любила проводить время у зеркала, расчесывая волосы или припудривая щеки. Миранда вошла тихо и поставила около трюмо белые туфельки. Девушка сменила их и свои черные отдала Миранде. Вся экзекуция была проделана молча и автоматически- о чевидно, это уже был ритуал. Миранда подошла к шкафу, открыла его и достала синий пиджак.
-Ты его не оденешь? На улице холодно...
- Нет, и прекрати этот тон, я не ребенок!
- Для меня ты навсегда останешься ребенком, - Миранда улыбнулась, а Исабль вновь скривилась. Она быстрыми движениями румянила щеки и лоб.
- Ты мне надоела, - сказала она ровным голосом, будто ничего не произошло. - Что мне с тобой делать? А?
Миранда молча смотрела на дочь. Исабель привела себя в порядок, встала и подошла к кровати.
- Ты уже говорила с Франческо, где будет моя комната?
- Мы с Франческо только о тебе и говорили вчера! - насмешливо протянула Исабель, убирая пудреницу в сумочку и доставая гигиеническую помаду.
- Думаю, лучше всего было бы жить на одном этаже с тобой.
Исабель поджала губы и начала их мазать помадой, затем вдруг отвлеклась и небрежно росила:
- Может, мы вообще не возьмем тебя к себе? - и скосила взгляд в сторону Миранды, ожидая ее реакции, но та почему то только усмехнулась.
- Возмешь, доченька. Ты же прекрасно знаешь, что не сможешь избавится от меня.
Рука с помадой застыла в воздухе, а глаза недобро сверкнули.
(продолжение следует)...

21 серия
Вечер в доме Салинас - Франческо просит тетю разложить карты, погадать на его судьбу. Тетя говорит что у Франческо будет двое детей и что есть женщина которая хочет ему навредить...
Отец Мануэлы в баре узнает фамилию Франческо...
Утром Франческо пошел к доктору и был сильно удивлен что его принял не доктор Вила, а другой доктор. Изабель находит на руке сыпь и сильно нервничает. Миранда ее успокаивает...
Нина целуется с Руди. Мануэла это видит, нервничает и потом когда встречается с ним выплескивает на него стакан воды...
Отец Мануэлы приезжает в дом Салиносов и Миранда с ним встречается. Она его узнает, а он говорит что Миранда напоминает ему женщину которую он знал много лет назад...
Миранда сильно нервничает после ухода Коррадо...
Франческо сильно нервничает из-за анализов и со всеми ругается. Чтобы не переругаться со всеми на работе он уходит и Коррадо не застает его там когда приходит туда...
Миранда уговаривает Изабель уехать из города... Когда приходит служанка и говорит что спрашивают Миранду она пугается. После того как узнает что это прачка пришла к ней начинает смеяться как безумная...
Коррадо сидя в баре вдруг понимает кто такая гувернантка семьи Салинас. Он понимает что это та Миранда которую он знал раньше...
Коррадо встретился с Мирандой, ему стало плохо и показали воспоминания об их романе...
Когда ему стало лучше он хочет поговорить с Мирандой, но она говорит что их ребенок умер и она не хочет с ним разговаривать...
занавес...

22 серия
У Исабель опять волосы распущенные и волнистые - они с Эмилио сидят в баре
- Эмилио пытается выяснить что происходит между Исабель и Франческо в последнее время
и говорит о своей любви но Исабель напоминает что уже давно просила Эмилио не говорить
на эту тему -
-Но тебе приятно это слышать ! - отвечает Эмилио
Коррадо беседует с Мирандой - она продолжает вешать лапшу на уши и говорить о том что
ребенок умер -- Но тут подъезжает машина с Исабель и Миранда не может скрыть волнение -
Коррадо понимает что она его обманывает и говорит -- Исабель - моя дочь и я все ей расскажу!
Миранда - посмеешь сказать хоть слово - убью!
Тут заходит Исабель и Коррадо увидя ее теряет от изумления дар речи -
Исабель не может его вспомнить и проходит к себе в комнату
Коррадо говорит Миранде - Исабель как две капли воды похожа на мою Мануэлу!
Миранда - на кого? Коррадо - ты не поймешь...
Коррадо опять требует встречи с Исабель - он хочет все ей рассказать!
Миранда - Вот ты когда об этом вспомнил! Где ты был все эти годы!
Никто не знает что я ее мать! Я потом тебе все объясню!
У Коррадо начинается приступ но он отказывается от врача и уходит - просит Миранду позвонить ему
После его ухода Исабель вспоминает что где-то его видела но не может вспомнить где;
Она говорит Миранде - этот человек приходил наверное к тебе? Я ни разу не видела тебя с мужчиной -- Миранда отрицает это
Мануэла переживает из-за Руди и Нины: она убегает из-за стола а затем когда Руди уверяет ее
что видит что он ей небезразличен , говорит - Мне кажется я знаю что ты хочешь! и целует ее, она
дает ему пощечину и говорит - Ненавижу!!
Марселла разговаривает с ней вечером о Руди и Мануэла плачет - но сам разговор не показан
Марселла на следующий день говорит о Мануэле и Руди с падре но тот говорит что на ошибках учатся и не недо вмешиваться;
Франческо все время беспокоится и переживает; а Исабель говорит ему о своей любви и что то что
сказал доктор не имеет значения;
Франческо весь в задумчивости и забыл про ужин в ресторане с Мариной и Леопольдо но
под давлением Исабель соглашается пойти;
В ресторане Марина танцует с Леопольдо до упаду а Франческо и Исабель пьют шампанское - танцевать ему сначала не хочется но потом все же они танцуют и страстно целуются
Им не терпится заняться любовью - они уходят - но придя домой Франческо терпит фиаско и страшно переживает. На следующий день Франческо приезжает в парк где тетя Габриэла делает зарядку
чтобы переговорить с ней...Он просит научить его кое-каким упражнениям для зарядки энергией - то есть для поддержания потенции.
Коррадо находясь еще в Буэнос Айресе пришел к доктору и прямо в кабинете у него случился приступ; ему сделали укол и врач сказал что следующий приступ может стать последним - надо
срочно лечь на обследование в больницу - перед этим можно повидаться или переговорить
с семьей и ни в коем случае не следует волноваться!
Коррадо пьет лекарства но никак не может прекратить думать о Исабель;
он все-таки решает прийти и все ей рассказать;
Коррадо приходит в дом Салинасов и опять ругается с Мирандой а Исабель слышит шум и спускается
вниз;
Увидев ее Коррадо решается -
Сеньора Исабель! Я ВАШ......

24 серия
Миранда объясняет Коррадо что если он расскажет Исабель правду она будет его презирать так же как и ее - лучше все оставить как есть!
Исабель обеспокоена пятнами и ее настроение очень переменчиво. Однажды она в хорошем настроении принимает приглашение Эмилио и приходит к нему домой - он говорит о любви и они уже собираются заняться любовью как тут Эмилио замечает пятна на руке и спрашивает об этом Исабель... Исабель рассержена и убегает - она стыдится... В этот день Исабель никого не принимает.

25 серия
Коррадо возвращается домой и беседует с падре - содержание разговора не показывают -
его настроение явно изменилось - он озабочен - но ничего домашним не говорит.
Исабель говорит Миранде что они с Франческо больше не спят вместе.
Франческо наконец проходит анализы и доктор Вилья обманывает его - говорит что тот бесплоден и ничего сделать нельзя.
Подавленный Франческо возвращается домой и говорит об этом Исабель.

26 серия
Франческо страшно переживает, он говорит Исабель что между ними все кончено и что та наверняка его жалеет но презирает - он бы вел себя так же если бы Исабель была бесплодна. Исабель заверяет его что все не так, что она его любит, но Франческо еще больше гневается и одновременно плачет...
Видя как он страдает Исабель уже собирается
сказать всю правду но открывается дверь и на нее смотрит Миранда взглядом говоря - НЕТ!. Поэтому вместо правды Исабель говорит о том что ей всегда не хотелось рожать - она боялась боли - и поэтому восприняла известие о бесплодии Ф. даже с некоторым облегчением для себя. И только в этом заключается обман.

Коррадо собирается сказать Мануэле правду. Сначала он говорит что ей пошло бы перекраситься в блондинку, затем начинает было разговор по существу но у него сначала не хватает духу....Он переживает....
В тот же день позднее Коррадо чувствует сильную боль в сердце и понимает что ему угрожает инфаркт но он думает только о том что не успеет рассказать все Мануэле. Он превозмогает боль и идет в ее комнату, начинает рассказ , - я обманывал тебя... это началось на Сицилии.. но когда он начинает говорить об Исабель ему становится совсем плохо и Мануэла выбегает из комнаты, зовя на помощь. Она так и не слышит его слов о том что у него есть еще одна дочь - Исабель.
Прибегают Руди и Марселла , Коррадо переносят в его комнату и вызывают врача.
Коррадо говорит Руди что умирает и просит его позаботиться о Мануэле и Марианне.
Приходит врач...Коррадо совсем плохо...Он хочет что-то сказать но врач говорит что ему сейчас нельзя говорить.
Франческо пока не рассказал никому в доме о результатах анализов - кроме Исабель. Марина и Леопольдо не могут понять причину его беспокойства.
Звонит Эмилио, он спрашивает Исабель, но Миранда отвечает что сейчас ее нельзя беспокоить - она у сеньора Салинаса. Тогда Эмилио спрашивает об анализах Франческо и Миранда отвечает - откуда мне знать???
Положив трубку, Миранда думает - а не стоит ли сделать так чтобы все (друзья) узнали что Франческо бесплоден? Над этим надо подумать - если только это выгодно для Исабель...

27 серия
Коррадо умирает.
Мануэла решает перекраситься в блондинку.
Проходит месяц после смерти Коррадо. Руди уже пора ехать в Италию иначе его отчислят с курса. Он хочет жениться на Мануэле и поехать вместе но та не дает пока ответа.
Эмилио и Франческо иакже собираются по делам в Италию.
Франческо пока никому ничего не сказал о своем бесплодии (кроме Исабель).
Марина и Леопольдо женятся. На приеме по случаю свадьбы Франческо напивается и пристает к Сильвине в библиотеке. Входит
Марина и спрашивает что с ним происходит. Он уже готов рассказать о бесплодии но - с подачи Миранды- вмешивается Исабель и уводит его в спальню...
Исабель замечает что сильно похудела, и пятна не пропадают. Миранда уверяет ее что лосьон помогает но Исабель понимает что Миранда лжет. Я устала от всего - не могу больше - говорит она. Она просит Миранду ничего никому не говорить о ее болезни.

28 серия
Руди собирается ехать в Рим и последний раз уговаривает Мануэлу, но та отказывается. Все семейство Верецца провожает Руди на поезд, на вокзал приходит Нина, но Руди даже не прощается с ней...
Исабель приходит к доктору Виллья и спрашивает, что с ней: у нее наблюдается заметное похудание, начинают выпадать волосы и появились пятна на спине - она в истерике.
Фернандо продолжает пить. Он немного пришел в себя, но ему все еще плохо и он решает ехать в Рим...
Леопольдо Анцуати де Салинос на кухне кокетничает с Селестой (новой служанкой). Ворвавшаяся Тереса (Марина) указывает ему на то, что он ведет себя некультурно, и что вообще "я вхожу в кухню только для того, чтобы о чем-то попросить"!
Проходит некоторое время. Мануэла обеспокоена - Руди ей не пишет, прислал лишь телеграмму. И тут приходит Луиса с письмом. Руди пишет, что живет в пансионе, что у него все хорошо, что он проходит курсы усовершенствования (хочет быть ветеринаром) и что он живет недалеко от Piazza di Spagna( площадь Испании). Мануэла мечтательно вспоминает, как отец рассказывал ей о площади Испании...
В кабинете Салиносов Марина рассказывает о своей веселой жизни с Леопольдо, а Фернандо стоит у столика и в который раз наливает себе из графина виски. Марина спрашивает, в чем дело, и говорит, что вроде им с Исабель должно быть все хорошо, у них все есть... кроме детей.
- Вот именно, кроме детей. А детей у нас и не может быть.
Марина раскрывает глаза
- О Боже, братишка, я так

32 серия
Густаво возвращается в машину и на вопрос Марианы, удивленной сценой между владельцем одной из квартир и привратником, отвечает, что "это просто придурок".
В Коньядо Секо, в доме Верецца Мерседес разговаривает с доном Рафаэлем. Она очень обеспокоена отсутствием Марианы и волнуется за Мануэлу, но добавляет, что Мануэла все таки более рассудительная, чем ее взбалмошная кузина...
В Италии уже утро. Руди не может показать Мануэле Рим, потому что спешит в университет на лекции, а Мануэла сидеть просто в пансионате не хочет. Роселла дает ей план города и визитную карточку отеля на случай, если Мануэла отойдет чуть дальше Piazza di Spagna и заблудится. Мануэла кладет все в свою сумочку и выходит из дому.
- Добрый день, - раздается знакомый голос за спиной. Мануэла оборачивается и видит мужчину в синем клубном пиджаке - того самого, с которым она летела в одном салоне самолета...
Франческо говорит, что специально искал Мануэлу и предлагает ей прогулку по Риму. Вместе они ходят по набережным Тибра и площади Испании, Кампо деи Фиори и самой Испанской лестнице... Франческо показывает ей дом, в котором жил Китс, он весьма удивлен тем, что Мануэла правильно назвала его имя и сказала, что это английский поэт
(Мое примечание: судя по выражению глаз Франческо, Исабель Джона Китса не любила, не слишком жаловала и вообще не очень любила читать, поэтому Салиноса удивило совпадение вкусов с незнакомкой из самолета).
Мануэла обращается к Франческо на "вы", что очень его обижает, он говорит, что лучше к нему обращатся на "ты".
- А я разговаривала не с вами, - улыбается Мануэла.
- А с кем же? - Франческо оборачивается через плечо на площадь, битком набитую людьми. - Мне кажется, кроме нас здесь никого нет.
- Я разговаривала с Богом! - фыркнула Мануэла Верецца.
- А, ну если с Богом, то это понятно. Но со мной лучше разговаривать на "ты". Хорошо?
- Хорошо, - засмеялась Мануэла и они вместе пошли вниз по лестнице...
Но Мануэла обещание не сдержала, и в следующий раз, когда Франческо фотографировал ее на одной из улиц, где открывался прекрасный вид на собор Святого Петра, опять назвала Франческо на "вы", что его совсем расстроило, и он даже позволил себе сделать маленький выговор своей спутнице, правда, с улыбкой.
Руди вернулся из университета а встал на дыбы по поводу исчезновения кузины из пансиона на такое длительное время. Роселла и Амелия в один голос говорят, что видели из окна, как Мануэла разговаривала с каким-то сеньором, которому даже улыбнулась. Очевидно, она хорошо знает его, потому что они даже ушли вместе. Руди удивлен - он прекрасно знает, что у Мануэлы в Риме нет никаких знакомых.
К Эмилио, собирающемуся на встречу с Бонелли и Франческо, звонит Исабель. Акоста беумно рад ее слышать, но жена Франческо звонит совсем по другому поводу - она не может понять, куда делся ее муж, т.к. в гостинице Albergo Villa Medici, где он остановился, сказали, что с самого утра сеньор Салинос ушел и пока не возвращался. Эмилио немного разочарован - он думал, что Исабель звонит ему.
Леопольдо Анцуати де Салинос уговаривает Исабель уговорить Марину отпустить его на Уимблдон. Сам Леопольдо увлекается этим видом спорта и поехать в Англию на чемпионат - его мечта, он предлагает Исабель даже стать ее союзником...
Исабель удивлена - она не понимает, в чем Леопольдо может ей посоюзничать...
Франческо и Мануэла приходят пообедать в один из многочисленных ресторанчиков, Франческо заказывает для спутницы и для себя красную рыбу с картофелем и салатом и белое вино к рыбе, а также устриц. Мануэла смеется - она никогджа раньше не ела устриц.
- Я очень рад, что в первый раз ты сделала это со мной, - говорит Франческо и кладет ладонь на ее руку...
Мануэла звонит Руди и уверяет его, что с ней все в порядке, что она не заблудилась и скоро вернется в пансион. Пока она разговаривает, Франческо выбирает для нее розы...
Когда Франческо звонит Эмилио, тот говорит, что Франческо совсем сошел с ума и пусть на часы глянет: уже два часа дня, встреча с Бонелли и его компаньонами назначена на обеденное время, они уже давно сидят и ждут только его прихода. Франческо просит Эмилио задержать их и начать разговор без него - через 15 минут он подъедет.
Франческо провожает Мануэлу до пансиона и, выхода из таки, у него вырывается:
- Какое счастье!
- Что? - не понимает Мануэла.
- Какое счастье, что я встретил тебя!
Франческо и Мануэла договорились вечером встретится, чтобы сходить куда-нибудь в ресторан и отведать "лапшу от Альберто" (очевидно, Салинос часто бывает в Риме, раз у него там уже есть любимая лапша )
Когда такси увозит Франческо, к Мануэле подходит хмурый Руди...
Который уже в пансионе устраивает ей истерику, крича о том, что "весь Рим переволновался", что "у Роселлы день рождения, а ты с незнакомыми гуляешь"!
- Если так, то я и Роселлу не знаю! - хмурися Мануэла.
- Да при чем здесь Роселла ! - кричит Руди, а потом долго объясняет ей, что питал иллюзии и надежды относительно приезда Мануэлы, что хотел быть с ней рядом,но очевидно, этому не суждено быть...
Мануэла говорит, что это она просто первый день в Риме, что ей все интересно и она просто гуляла...

63 серия
Миранда уговаривает Франческо не убирать портрет Исабель, но тот не соглашается.
- Исабель умерла, и хозяйка теперь - моя жена Мануэла.
Тем временем пришёл Эмилио. Миранда жалуется ему на Франческо, убравшего портрет.
- Миранда, мне тоже это не нравится, но надо подождать. Как Вы думаете, кого предпочтёт Франческо: свою новую жену или гувернантку старой жены?
Потом Эмилио просит передать Мануэле, что он хочет с ней поговорить. Когда та выходит, он начинает извиняться за письмо.
- Лучше бы ты извинился перед Франческо, - говорит Мануэла. - Ведь ты его друг.
- Я хотел бы стать и твоим другом, - отвечает Эмилио.
Франческо позвал близких знакомых на обед. Марина заходит в комнату к Мануэле. На той одеты простенькие брючки, блузочка и жилет.
- Ты ещё не переоделась?! - в ужасе воскликнула Марина.
- Переодеваюсь. Знаешь, Марина, ты наверное права. Мне необходима новая одежда.
- Конечно!- отвечает Марина, придирчиво разглядывая одежду Мануэлы и не находя там ничего подходящего. - Знаешь, я тебя сейчас подкрашу.
Марина накрасила Мануэлу.
- Да, я совсем на себя не похожа, - говорит Мануэла.- Это твоя косметика?
- Нет, я взяла всё это в комнате Исабель...
Марина уходит, но тут в комнату Мануэлы стучит Миранда. Сначала она извиняется за то, что не согласовала с ней меню, а потом спрашивает:
- Извините, синьора, как Ваша фамилия.
- Верецца, - отвечает та.
Миранде становится плохо.
- Ваш отец был итальянец?
- Да, его звали Коррадо Верецца.
На приёме Ману чувствует себя совершенно не в своей тарелке. Она не знает какую вилку брать, что такое профитроли и совершенно теряется, когда её спрашивают, что подавть на стол. Кроме того, многие крайне неодобрительно смотрят на её наряд...
Тем временем Исабель и Заира приехали в Буэнос- Айрес. Исабель крадучись открывает дверь в дом. Ей повезло. Приём закончен, гости разощлись, внизу никого нет. Она заходит в дом, и первое, что она видит - портрета нет...

69 серия
Марианна с Артуром в доме у Марианны. Они веселятся, танцуют. Внезапно Мерседес прерывает их, выключая музыку.
- У меня разболелась голова,- говорит она.
Франческо просит Марсию спросит в Союзе Писателей про Анаис.
Марианна передала Элисе, что Мануэла приглашает её работать в доме Салиносов горничной. Та жутко рада, но её мать сомневается, стоит ли ехать в Буэнос-Айрес.
Мануэла видит, как Миранда идёт с цветами в комнату Исабель. После этого она идёт к Франческо.
- Ты всегда говоришь, - начала она, - что я хозяйка этого дома и значу здесь больше, чем Миранда.
- Конечно, - отвечает Франческо.
- Тогда освободи комнату Исабель!
- Но я не мог поступить так с Мирандой и... Исабель..
- Тогда не говори больше, что хочешь видеть меня счастливой!
Приходит Габриэлла и разговаривает с Франческо. Она поддерживает Мануэлу.
- Вещи Исабель не обязательно выбрасывать. Существуют благотворительные общества...
Франческр наконец поддаётся уговорам и просить Миранду сделать это. Та отказывается.
- Синьор, пойдёмте я Вам что-то покажу.
Они идут в комнату Исабель. Франческо медленно обходит её.
- Смотрите, синьор, это её одежда, её драгоценности, её духи... Что вы чувствуете?
- Как будто ничего не изменилось, - отвечает Франческо.
- Вы помните это платье? - Миранда достаёт розовое платье Исабель.
-Да, - шепчет Франческо, гладя платье, - Исабель...
В этот момент в комнату заглядывает Мануэла и, услышав это, убегает.
Руди узнаёт, что Элена снималась обнажённой для журналов. Не желая ночевать у неё, он уходит к тёте.
Мануэла рыдает в своей комнате, когда заходит Миранда с кучей одежды в руках.
- Вот! Эта одежда принадлежала Исабель! Порвите её, выбросите, сожгите! Но сделайте это сами!!!! - орёт Миранда. - А я не могу!!!
Марсиа говорит Франческо, что нашла двух Анаис, но одна умерла несколько лет назад, а второй 80 лет...
Заира, Миранда и Исабель сидят в комнате.
- Тебе уже гораздо лучше, - говорит Заира.
- Ничего мне не лучше, - орёт Исабель.
- Вот видишь, ты уже можешь кричать! Я сделаю тебе новую маску, но мне нужны деньги...
Заира уходит.
Марианна, разодетая в пух и прах, идёт к тёте и просит дать серёжки.
- Куда ты идёшь?
- Не знаю куда, но с Артуром. Он такой милый!
- Но ты ведь помолвлена, - напоминает ей тётя.
Миранда спрашивает Исабель:
- Заира говорила о деньгах. Ты собираншься дать их ей?
- Мне понадобится много денег... Я думаю нам надо связаться с Пинтосом...

137 серия
Анаис Акоста не нравится и Мануэле – слишком подозрительной выглядит эта незнакомка, слишком часто она смотрит на Франческо, и тем более, непонятны ее мотивы, когда она просит у девушки разрешения пользоваться вещами, принадлежавшими Исабель Герреро де Салинас. Для Мануэлы все это кажется не просто странным, но и чем-то нехорошим. Франческо не разделяет ее мнения, наоборот, разрешая писательнице из Осло брать все, что ей захочется. Но Мануэлу таинственная подруга Эмилио беспокоит все больше и больше…
Леопольдо является на работу к Селесте, совсем огорченный тем, что ему так и не удалось выбить свои 50 000 из сейфа адвоката Пинтоса. Сеньор Азеведа готов спится, делать это лучше в баре, а там как раз работает его подружка. Чем не повод зайти туда? В баре, просто так, от нечего делать, он садится за пианино и изображает одну из тех грустных мелодий, которых он играл своей жене Марине, сидя за шикарным черным фортепьяно в роскошной гостиной дома Салиносов. Выступление Леопольдо неожиданно оценивают по достоинству, и хозяин бара, сеньор Томас, начинает приглядываться к молодому человеку…
В кухне Салиносов кипит работа: Мануэла задумала праздник по поводу “возвращения из Сестриерес”. Катерина, Сесилия и Лоренцо весело хлопочут на кухне, протирая бокалы и обмениваясь мнениями по поводу предстоящего празднества, а вошедшая Мануэла просит Лоренцо, чтобы Миранда, вернувшись в дом, немедленно забрала свои вещи, которые оставила в комнате сеньоры Исабель, и которые нашла Анаис. Мануэла совсем не хочет, чтобы что-то напоминало ей, а тем более, Франческо, о тени из прошлого.
Марина оправдывается перед Марсело за свой внезапный отъезд из Сестриерес. Просто она поняла, что у него есть сын, и ей, возможно, нет места в его жизни…
Габриела, сидящая в библиотке, немного задумчива, и это замечает вошедшая с чашкой кофе Луиса. Конечно, обе рады, что Мануэла и Франческо наконец-то счастливы, но им не нравится сеньора Анаис, и с этим ничего не поделаешь.
- Наверное, надо об этом спросить Эмилио, - сделала предположение Габриела. – Ведь именно он привел ее в дом Салинас; сколько она намерена здесь оставаться?
С этими мыслями Габриела решила отправиться на квартиру к Эмилио.
На стук открывает Миранда, и первой реакцией вошедшей Габриелы был шок.
-А вы что здесь делаете, Миранда?
- Сеньора гАбриела… Сеньор Эмилио был так любезен, что предложил мне пожить у него, пока я не найду себе новую работу.
- Да? Хорошо, а где сам сеньор Эмилио?
Получив от Миранды ответ, что он вышел, Габриела ушла, но странные подозрения все преследовали ее.
Франческо со свистом напяливал на себя галстук, причем постоянно попадая не в тот узел, что выводило и без того спешащего на работу Салинаса из себя, а Мануэла, стоя в стороне, задумчиво рассматривала два лежащих перед ней платья – черное и белое.
- Франческо?
- Проклятый галстук… Ммм?
- Как ты думаешь?
- Говори, дорогая, - наконец узел завязался, что заметно повысило настроение Салиноса.
- Какое платье мне одеть?
- Ну… - Франческо обернулся, взглянул на платья и сделал унылую гримасу. – Я не знаю. Выбирай то, которое хочешь…
- Нет, ты ничего не понимаешь! Это прекрасный день, и у меня должно быть прекрасное платье!
Слова жены насторожили Салиноса, и он, скривившись, неуверенно спросил:
- Мануэла, сегодня какой-то юбилей?
- Нет, просто повод, чтобы встретится с друзьями, - глаза девушки радостно сверкали. – Повод, что мы счастливы, что у нас все хорошо… Разве этого не мало?
- Конечно, много, дорогая, - Салинас улыбнулся и направился к выходу из спальни, но его остановило требование жены:
- Только постарайся вернутся пораньше, хорошо?
Франческо опять изобразил столб, замерев посреди комнаты.
- Мануэла… А кто придет?
- Все.
- Все – это кто?
- Все! Арт, Дороти, Леонардо, Эмилио, Мариана, Антонио… Все!
Ничего не понимающий Салинос вышел из комнаты и направился по коридору к лестнице, и в это время на противоположном конце коридора открылась дверь и оттуда выглянула Анаис.
- Франческо!
- Что еще, дорогая?
Мануэла с платьем наперевес бежала по коридору к любимому.
- А как ты смотришь на то, что я одену Это платье?
- Прекрасно смотрю. Главное, что в этом платье будешь Ты, а не на тебе будет одето Это платье.
- Франческо…
- Ну что еще?
- Ничего. Просто это был повод, чтобы ты меня поцеловал.
Супруги прильнули друг к другу, что вывело наблюдающую за ними Анаис из себя.
- Не хочу уходить…- прошептал Салинос, скривившись. – Но надо. Жди меня на этом месте, поняла?
- Не сойду с него, - засмеялась Мануэла и со смехом побежала в свою комнату.
Одновременно захлопнулись две двери; Мануэла скрылась в спальне. А Анаис – в комнате Исабель. Подойдя к окну, женщина в бессилии зарычала и хлопнула по комоду каким-то блокнотом, а затем, громко разрыдавшись, упала на кровать.
Очевидно, в этот день все сговорились задерживать сеньора Салиноса – в гостиной Франческо поджидала Марина.
- Франческо! (так и хочется написать “Фееер”, как говорила Тереса) 
Салинос возвел глаза к потолку и выразительно взглянул на свои часы.
- МНЕ НАДО БЕЖАТЬ!
- Подожди, братик! Я хотела с тобой поговорить…
Судя по выражению глаз Салиноса, он в данный момент мысленно произнес одно слово: “Начинается”…
- Давай обсудим это вечером, хорошо?
- Нееет, братик! Меня попросила об этом узнать Мануэла – сама она стесняется.
Салинос сделал удивленное лицо.
- Стесняется? О чем же тогда речь?
- Она хотела, - Марина умоляюще взглянула на брата, - пригласить Руди.
Салинос изменился в лице.
- Руди…
- Да, Руди. Она не знала, как ты отреагируешь на это.
Салинас качнул головой и сунул руки в карманы брюк.
- И как я должен реагировать? Я не хочу, чтобы Руди переступал порог моего дома, понятно? Тем более в такой день!
- Но я думала…
- Гусь тоже думал-думал, да в суп попал! Мне пора в офис.
И хозяин дома направился к выходу, оставив Марину с открытым ртом посреди гостиной.
А в это время к дому Верецца в Коньядо – Секо подъехал автомобиль, и вышедшая встречать гостей Марсела удивленно вскинула брови. На свет Божий из машины вылез Руди Верецца и зажмурился, глядя на небо.
- Как же хорошо в деревне, тетя!
- Руди! Я рада, что ты приехал! Но я думала, что ты останешься в Италии изучать историю искусств и никогда не вернешься сюда.
- Это разные вещь, тетя, - улыбнулся племянник, выгружая чемодан. – Я люблю искусство, но деревня – это мое, это мой дом. Точно так же, как и с любовью – люблю одну, но не могу забыть другую.
- Пойдем в дом, Руди, - грустно улыбнулась Марсела.
И тетя с племянником, обнявшись, направились к дому, где когда-то все были счастливы.
На кухне Салинасов творился рабочий беспорядок. Пока Лоренцо со страшным скрипом протирал бокалы, Сесилия поливала шоколадным соусом профитроли, а Катерина звенела тарелками, в очередной раз пытаясь их все пересчитать, в этот содом заскочила сияющая Мануэла.
- Все готово? – с порога спросила она.
- Да, сеньора, - улыбнулся Лоренцо, проверяя на свету чистоту только что протертого бокала.
- А шампанское?
- Да, сень…
- Нужно МНОГО шампанского!
- Все уже сделано, сеньора.
- А цветы?
Сесилия с Катериной переглянулись.
- Как вы и хотели – красные розы.
- Отлично! Тогде я побежала, а то скоро люди придут.
Через некоторое время ту же кухню посетила Анаис Акоста, но ее появление вызвало другую реакцию у слуг. На ней было одето платье Исабель Герреро де Салинас.
- Готовите? – спросила она.
- Да, - кивнула Катерина.
- И что на меню?
- Ну… - начала Сесилия, но Анаис перебила ее.
- Наверняка мясной суп с грибами?
Сесилия и Катерина переглянулись.
- Авокадо не забыли?
- Н..нн..нет…
- Красное вино урожая 1950 года?
- Да.
- А на десерт – фруктовый пудинг и профитроли в шоколадном креме?
Сесилия кивнула.
- Да, сеньора. Их любила сеньора Исабель. Вам наверное уже рассказали меню.
- Нет, Сесилия. Я просто знаю.
И Анаис Акоста исчезла так же загадочно, как и появилась.
- Вы видели? - прошептала Катерина, - на ней было платье сеньоры Исабель!
Сидящие в гостиной Марина в вечернем платье, Габриела и только что пришедший гость – Эмилио – обсуждали появление Миранды в доме сеньора Акоста. Вернее, Марина и Габриела обсуждали, а Эмилио преимущественно оправдывался.
Через некоторое время гостиная была заполнена людьми до отказа, и Мануэла попросила Лоренцо принести наконец шампанское, потому что у нее есть тосты. Много тостов…
Миранда Морелли, сидящая на диване в квартире Эмилио, безумным взглядом смотрела в одну точку и шептала:
- Ничего страшного, доченька, ты не пропадешь… Все будет хорошо… Хотя я очень за тебя боюсь…

- Где шампанское?!
- Бегу, сеньора, - в гостиной появился взмыленный Лоренцо в парадном белом костюме и с шампанским в руках. Мануэла, довольная и счастливая, стояла под аркой, тогда как остальные гости собрались вокруг нее, образуя полукруг. Дороти и Арт перешептывались, Мариана сверкала глазами и строила Мануэле глазищи, сама не понимая, что происходит. Франческо откровенно веселился на шутку Антонио о том, что Мануэла сейчас объявит, будто купила Гондурас.
- Нет, ну мы хотим знать, что происходит! – в нетерпении воскликнула Марина, пока разливали шампанское.
- Минуту терпения, сейчас вы все узнате! – Мануэла с любовью взглянула на супруга.
Когда шампанское было разлито по бокалам, гости, да и хозяин дома, уже изнемогали от желания узнать, что же скрывает сеньора Салинос. Мануэла начала издалека:
- Я очень рада, что вы все здесь собрались, потому что я хочу сказать всем новость, которая, несомненно, обрадует всех вас, а Франческо – особенно.
Франческо с умным видом кивнул.
- Что это за новость? – крикнул кто-то, и Мануэла улыбнулась, крпче обхватив пальцами бокал.
- Я ЖДУ РЕБЕНКА!

Внезапно побледневшее лицо хозяина дома резко контрастировало с радостным визгом Марианы Верецца. Но и этот визг затих, когда девушка поняла, что лица всех присутствующих стали похожими на маски.
- Я жду ребенка, - для верности повторила Мануэла, глядя в глаза мужу.
Рука с бокалом медленно опустилась вниз, на щеках заиграли желваки, а рот превратился в одну сплошную узкую линию.
- Франческо…
Мануэла, обведя взглядом всех присутствующих, начала испытывать тревогу.
- Что случилось? Разве ты не рад?
В глазах Салиноса сверкнул непонятный ей огонек, огонек недоверия, злости, ярости, разочарования, и Мануэла, заметив его, впала в панику.
- ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?
Дороти удивленно взглянула на Артура, но тот, наклонившись, прошептал ей на ухо:
- Я тебе потом все объясню.
Под гробовое молчание всех присутствующих Франческо Салинас, не сводя взгляда с жены, отсутип назад. По лицу Анаис Акоста пробежала улыбка, Эмилио тоже веселился.
- Франческо!!!
Бросив последний взгляд на жену, Франческо скрылся в библиотеке, и звук громко хлопнувшей двери испугал Мануэлу. Не такой реакции она ожидала от мужа. Ведь еще в Сестриере она поняла, что ждет ребенка…
- Кто нибудь мнеобъяснит, что происходит? – закричала она, и Габриела подошла к девушке.
- Успокойся, Мануэла…
- Я не понимаю, что происходит! Что с Франческо?

Хотелось уйти отсюда, исчезнуть, испарится. Хотелось стать маленьким, чтобы никто не видел твоего отчаяния. Низко склонив голову, почти полулежа на столе и уткнувшись носом в папку для бумаг, Франческо, очевидно, вспоминал что-то. У него не было больше никаких сил.
Позади хлопнула дверь.
- Франческо…
Мануэла удивленно смотрела на мужа, который принял довольно необычную позу для счастливого будущего отца.
- Франческо, что случилось?
Ответом послужило такое гнетущее молчание, что Мануэла, обойдя стол, остановилась перед мужем.
- Франческо!
Салинос поднялся так внезапно, что девушка невольно отступила назад, широко раскрыв глаза. Она не могла понять, откуда у него появился этот безумный взгляд, этот странный оскал, а громовой голос заставил ее вздрогнуть.
- Ты мне изменила!
- Что?
Мануэла даже подалась вперед – да нет, ему не могла прийти в голову эта безумная мысль! Откуда это?
- Франческо, что ты говоришь…
- Ты изменила мне, Мануэла! И с кем? С кем, отвечай!
Мануэла сжалась, как от пощечины.
- Франческо, что с тобой…
- Нет, это С ТОБОЙ что? С ТОБОЙ? Это Руди, да?
Убийственные слова произносились с такой уверенностью, будто это была истина в последней инстанции.
- Я не понимаю тебя, Франческо!
- Ах, ты не понимаешь, святая невинность!!!! Ты хотела преподнести мне сюрприз, да? Отлично у тебя получилось, браво! Грандиозный спектакль!
В глазах Мануэлы засверкали слезы. Как же давно она не плакала, она ведь думала, что все будет хорошо.
- Франческо, ты говоришь странные и непонятные мне вещи!
- Значит, странные?! Отлично! Непонятные?! Очень хорошо! Какая фальшь, Мануэла! Но твой дешевый номер не удался, и знаешь, почему? Потому что не только у тебя есть сюрпризы!
В глазах обоих стояли слезы, и оба не понимали. Что происходит.
- Потому что и у меня есть сюрприз для тебя! ДА, ДА, ДА, ДЛЯ ТЕБЯ! Удивлена? Отлично? Я НИКОГДА НЕ СМОГУ ИМЕТЬ ДЕТЕЙ!!!

Наступила такая тишина, что можно было бы услышать, как пролетела муха. Мануэла Верецца де Салинас, широко открыв глаза, смотрела на мужа. Франческо Салинас, уперевшись кулаками в стол и подавшись вперед, сверлил взглядом жену.
- Что?
- Тебе повторить? Я НИКОГДА НЕ СМОГУ ИМЕТЬ ДЕТЕЙ! Я БЕ-СПЛО-ДЕН!
- Это неправда, Франческо…
- Ах, неправда?!
- Конечно. Я жду ребенка…
- От Руди!
- Нет, Франческо! Я жду ребенка от тебя! Я люблю тебя, и у меня никогда не было другого мужчины, только ты, любовь моя! Только ты!
Мануэла, обойдя стол, подбежала к Салинасу и, схватив мужа за руки, прижала их к своему животу, но мужчина с искривленным от бешенства лицом с силой вырвал свои руки из ладоней Мануэлы и, в два шага обойдя стол, выдвинул ящик, извлекая на свет причину своих отчаяний.
- Ты все еще не поняла?! Я бесплоден! Тебе нужны доказательства? Вот они!
Схватив первую бумагу, он затряс ею в воздухе напротив лица уже открыто плачущей жены.
- Центральная клиника Буенос Айреса!!!!
Положив бумажку на место, он схватил вторую.
- Клиника Майо! Клиника Майо, Соединенные Штаты!!! (примечание: Институт Майо в Калифорнии).
Мануэла покачала головой, а на поверхность появилась еще одна бумажка.
- Мало, да? Институт генетики в Париже!!!
- Франческо, здесь какая-то ошибка!!!
- Ах, ошибка?! Значит все это, ошибка?
Салинас аккуратно разложил на столе перед Мануэлой все три документа.
- А знаешь, у меня полно таких! У меня целый ящик таких! Хочешь посмотреть? В любой момент любая из них к твоим услугам!!

Мануэла медленно протянула руку и взяла первую попавшуюся бумагу. Немного порваная, она, наверное, много раз была перечитана. Вытянув руку с бумагой перед собой, девушка впилась взглядом в роковые строчки.
Франческо Салинас, сжав зубы, с ненавистью смотрел на ту, которую так любил.

В гостиной Салиносов гости наконец поняли, что им пора уходит. Остался лишь Эмилио. Марина, ошарашеная этой ситуацией, могла сказать только:
- Какой ужас! Здесь всегда были такие веселые праздники…

Мануэла, оторвавшись от документа, медленно подняла голову. В ее глазах застыло выражение непонимания, но во взгляде мужа ничего, кроме ненависти, она не видела. Она ничего не могла понять, но в голову приходила только одна мысль:
- Здесь какая то ошибка.
- Не будь циничной! – резко подавшись вперед, прохрипел Салинас.
- Франческо, я никогда тебе не лгала!
- Ты лжешь, Мануэла!
- Любовь моя, я говорю тебе правду…
- Ты все еще не поняла?!
Схватив бумаги, Салинос вытянул руку вперед и разжал пальцы. Ворох бумаг, разлетевшись в ворздухе, медленно упал на пол.
- Мало доказательств? Вот еще, еще и еще! С этим невозможно спорить, Мануэла! НЕВОЗМОЖНО!
- Любовь моя, - Мануэла наконец приняла решение, - я должна тебе рассказать о том, что произошло в Риме…
- Не желаю ничего слышать!
- Франческо…
- Не желаю и не хочу! Ни о Риме, ни о Коньядо Секо, ни о чем! Мне противно находится с тобой! Не хочу тебя слышать НИКОГДА!

И рванувшись вперед, Франческо выскочил из библиотеки.
- Он должен меня выслушать, - прошептала Мануэла, давая волю слезам.
Никто ничего на это ответить не мог.

139 серия
Солнце светило ярко, и это никого не удивляло. Не просто потому, что Контрадо – Секо находился на севере Аргентины, близ города Санта Крус, что означало более высокую температуру, чем на юге, но и потому, что приближалась осень. А осень в Аргентине, как известно – пора отдыха после холодного лета. Все у них наоборот…
Наверное, нет ничего более приятного, чем выпить чашку горячего матэ на свежем воздухе, сидя за летним столиком в окружении араукарий и апельсиновых деревьев. Марсела и Руди тоже так думали, хотя вместо матэ у них был простой кофе, а окружали их банальные осины и дубы. Правда, тема их разговора мало подходила под эту величественную обстановку. Закинув ногу на ногу, Руди рассуждал о своих чувствах, а Марсела беспокоилась за дочь.
- Получается, я постоянно невольно хочу доказать Мануэле, что я лучше Франческо Салинаса, - поделился проблемой Руди.
- Получается, что ты все еще любишь ее, - Марсела покачала головой: она не понимала дочь. Почему, любя человека, надо обязательно кричать своим видом, что ты – жертва, при этом на словах доказывая обратное? Сколько раз она была счастлива с Франческо Салинасом, когда рядом страдал от любви человек, действительно достойный любви Мануэлы? Мануэла и сама не может ответить на этот вопрос, но все равно вновь и вновь доказывает всем и вся, что Франческо – благороднейший из благородных.
Марсела вздохнула и перевела взгляд на Руди.
- Не знаю, тетя. Иногда я думаю, что люблю Мануэлу и буду любить ее всю жизнь, а иногда… иногда думаю, что все это – просто навязчивые идеи.
- А Элена?
- Элена… не знаю, тетя, - Руди отхлубнул кофе и скривился, - у нас с ней были нормальные отношения… двух любящих людей. Они то ссорятся, то мирятся… затем опять ссорятся. Но чувство у меня к ней осталось, и оно взаимно. Но Мануэла… понимаешь, тетя, Мануэлу я действительно любил! Проблема в том, что она меня никогда не любила.
Марсела покачала головой, мысленно в который раз проклиная Судьбу за то, что ее дочери встретился на пути этот столичный мерзавец с комплексами выходца из богатой семьи.
- Руди, но если ты все это понимаешь, почему ты не хочешь вернуться к Элене?
- Именно потому, что я нужен Мануэле! – Руди удивленно посмотрел на тетю – неужели этого она не понимает?
- Руди… - Марсела закатила глаза
- Ну не смотри на меня так, тетя! – взвился Верецца, но тут же остыл, как и кофе, который он все никак не мог допить, - в глубине души я всегда пытался доказать Мануэле, что достоин ее любви, что я лучше Франческо Салинаса.
- И что же дальше?
- Дальше? Именно то, что я всегда был упрям… - Руди скромно улыбнулся, а Марсела потрепала племянника по шевелюре – именно такого ответа она и ждала от него.

Сесилия, закатив глаза, наблюдала за Катериной, которая с непонятным остервенением выкладывала в сумку апельсины.
- Мне кажется, уже достаточно… Кто это все есть будет?
- Я съем! – отозвалась Катерина, продолжая грузить “апельсины бочками” – другой вопрос: действительно ли эти “бочки” нужны Салинасам?
Сей процесс навел Катерину на одно подозрение.
- А знаешь что? – разогнув спину, вдруг начала развивать мысль служанка, - мне кажется, что Миранда… - при этом имени Сесилию перекорёжило… - вновь вернется в дом Салинасов.
- Упаси Боже! – откровенно призналась Сесилия. – Да что за мысли лезут сегодня в твою голову?
- Ну смотри, - продолжала развивать мысль юная поклонница конкретнологических вопросов, - сеньора Мануэла ушла из дома – раз. Сеньора Миранда не возвращается за вещами – два. Этого мало? А если вспомнить, что именно сеньора Мануэла настояла на том, чтобы уволили сеньору Миранду… получается, что…
- Получается, что ты много болтаешь! – вспыхнула Сесилия. – Если она и вернется, то только лишь за своей мебелью.
- А давай поспорим – она вернется работать, и ее примут!
- На что спорим?
Да, спор иногда бывает гораздо соблазнительней перспективы всю неделю питаться апельсинами…
- На ужин в ресторане, в центре города! В хорошем ресторане, в центре города! – Катерина довольно улыбнулась: платить за все это безобразие предстоит никак не ей.
- По рукам, - Сесилия тоже улыбнулась: им не придеться наблюдать, как Миранда таскает мебель из своей комнаты – платить за обед будет Катерина, и в тот момент они будут далеко от дома Салинасов. – Но Катерина, перестань брать эти аплеьсины!
- Отстань, жалко их тебе, что ли? – огрызнулась Катерина.
- Кто их потащит?
- Я потащу!

Анаис Акоста (в присутствии посторонних будем называть ее так), стоя перед столом, разговаривала с Мирандой, и ей совсем не нравилось то, что за ней следил Эмилио.
- Он, конечно, сказал тебе, что следил за мной?
- Да, и мне это тоже не нравится. Что тебе было нужно в этом квартале?
- Это не твое дело, Миранда!
- Исабель…
- Надо же! – Анаис закусила губу, - в последнее время ты перестала называть меня так!
- Тебе это только кажется, дочка, - сидящая в доме Эмилио на диване Миранда поймала себя на мысли, что Анаис права – она действительно все реже говорит ей “Исабель”.
- Миранда, ты слышишь меня?!
- Да…
- Ты должна вернутся в дом Салинасов.
- Что… - эти слова настолько насторожили женщину, что, отняв трубу от уха, она удивленно глянула на нее, словно та могла дать подтверждение ее мыслям, - что ты говоришь…
- Ты что, глухая? – Анаис снова закусила губу – разговаривать в кабинете Франческо Салинаса было опасным делом. – Ты мне нужна в этом доме, и тебе придется искать способ вернутся в него! Тебе ясно?!

(возможно, далее следует другая серия, либо продолжение этой)…

С утра не было настроения идти на работу – да и зачем это нужно? Когда тебе плохо, лучший способ отвлечься от мыслей – виски. Немного виски, чуть-чуть льда – и ты можешь ни о чем не думать. Другое дело, что утром не принято пить виски – но Франческо в данный момент не интересовали правила: он не шел на работу, значит, ее можно заменить этим самым виски.
Погруженный в свои мысли, мужчина не заметил, что вниз спустилась Анаис Акоста, невероятно элегантная и невероятно загадочная женщина с загадочным именем. Она обладала интересным качеством: умением заинтриговать. Казалось, банальное утро можно начать с банального “Добрый день”, но она могла и эту фразу превратить в начало словесного поединка, интересного и ей, и собеседнику.
- В жизни бывают моменты, когда судьба словно бросает нам вызов, - улыбнулась она, и Франческо вздрогнул: гостья угадала его собственные мысли.
- Анаис…
- Не вставай, сиди, - писательница улыбнулась в ответ, прекрасно понимая, что вежливый хозяин дома не преминет выказать уважение к гостю, даже если этот гость постепенно становится почти своим в этом доме – Франческо встал.
- Здравствуй.
- Здравствуй, - зеленые глаза встретились с карими. Улыбки были не столь вежливыми, сколько доброжелательными – оба сели.
- Ты всегда пьешь виски по утрам?
Франческо приложил палец к губам (интересная деталь: это может означать и недоверие, и заинтересованность – о чем он думал в данный момент?)
- Не всегда, но сегодня… сегодня – да.
- Ладно, я ведь тебя не упрекаю, - улыбка не сходила с губ женщины. – Не надо чувствовать себя виноватым. В сущности человек, - Анаис видела заинтересованность Салинаса в этом разговоре, - никогда не должен испытывать чувство вины.
Франческо прищурился и покачал головой, крутя в руках стакан с виски.
- К сожалению, в данный момент не могу согласится с тобой, - Салинас склонил голову, - бывают моменты, когда нужно чувствовать вину. Это необходимо, это полезно и… такое случается.
- Например?
- Например… Ну, например, когда чувство вины – это не просто ощущение. Когда это – вина конкретная… реальная. И ты должен ответить за свои поступки, - о ком он в данный момент говорил: о себе или о Мануэле?
- Тогда в чем же ты виноват конкретно?
- Конкретно… - Франческо закатил глаза, словно пытаясь вспомнить, в чем он виноват сегодня, - например, сегодня я виноват в том, что утром пью виски.
Франческо хотел увести разговор в другое русло, и Анаис этого было не нужно.
- Это правда, что пьют, чтобы забыться? – главное – заинтриговать, заинтересовать, ведь Франческо Салинас – не простая жертва.
- Да, - мужчина кивнул, - но иногда пьют, чтобы вспомнить…
- А ты зачем пьешь?
- Ммм, - Франческо прищурился, - и чтобы забыть тяжелые мгновения, - он указал рукой в одну сторону, - и чтобы вспомнить приятные минуты, - рука уже указывала в противоположном напрвлении. Погрузившись в свои мысли, Франческо на мгновение забыл Анаис, и несколько секунд просидел, задумчиво глядя в стакан, словно пытаясь на его дне разглядеть черты той, о ком никто не говорил, но о ком никогда не забывали… Он поднял взгляд внезапно.
- Послушай, а ты всегда так… любопытна?
Никто не заметил черноволосую голову, высовывающуюся из-за стены второго этажа – Эмилио Акоста, с утра пришедший к Анаис, прижавшись к стене, наблюдал за сидящими внизу Исабель и Франческо. Ясно было, как Божий день: Исабель лишь играет его чувствами, и на самом деле единственный, кто интересует ее – сеньор Франческо Салинас.
- Любопытна… не всегда. Лишь тогда, когда я испытываю сильные чувства, - Анаис впилась взглядом в Франческо, и тот поднял брови на эти слова, словно молча говоря ей, что ее намек понят, - когда меня что-то притягивает…
- Мммм?
- Или наоборот – отталкивает, - эта фраза могла содержать двойной смысл: либо “не обольщайся”, либо “догадайся сам”.
- Если честно, мне немного страшно слушать эти слова, - Франческо продолжал крутить стакан с виски, - потому что у меня сегодня плохой день, и я не могу понять, под какое из этих двух понятий попадаю я сам?
Прямо в лоб.
- Ты меня не отталкиваешь, - тоже метко, и Франческо, взгляд которого стал серьезным, это понял.
Пальцы Эмилио Акоста судорожно вцепились в перила – разговор начинал ему не нравится.
- Так что ты говорила… - Франческо вернулся к тому, с чего разговор и начинался… - о судьбе, кажется?
- Ничего особенного, - по губам Анаис скользнула улыбка, которая была лишь частью игры, но которая выглядела очень натурально, так как и сама Анаис поневоле стала жертвой той игры, которую она затеяла: игры под названием “Анаис-Франческо-Исабель”, - я говорила, что иногда бывают моменты, когда нужно противостоять ударам судьбы.
- Я думаю, что эти слова, вольно или невольно, были предназначены именно мне, - сказал Салинас, задумчиво глядя на Анаис. – Именно мне, и именно сегодня. Я понял, что ты хотела сказать.
Анаис подалась вперед.
- Я обращалась именно к тебе, - она уже не улыбалась, да и он был серьезен.
- А вот к примеру, что делать, если человек не может принять вызов судьбе? Или не хочет? Или у него мало сил… Что делать тогда?
- В таком случае лучший выход – не принимать вызов судьбы и не бороться против него. Не стоит переоценивать свои силы, если ты чувствуешь, что не в силах преодолеть это препятствием.
(А я настаиваю на гильотине – лучшее средство от головной боли) : - )
- Если ты не в состоянии преодолеть это препятвствие, то будешь только злится… и разрушишь свою душу.
После этого на несколько секунд в гостиной стало тихо. Анаис улыбалась, Франческо, откинувшись в кресле, прищурившись, смотрел на нее.
- Кто ты такая? – последовал вопрос со стороны мужчины.
- Я женщина, - ответила она, - женщина, которая много перенесла в этой жизни, и которой еще много предстоит перенести… и хорошего, и плохого, Франческо Салинас. В сущности человек – это всегда продукт жизненного опыта. Неважно – плохого или хорошего…
Что-то важное готово было сорватся с губ Франческо Салинаса, и Анаис в нетерпении ждала следующей фразы, и именно в этот момент Эмилио Акоста начал стремительный спуск с лестницы, который был больше похож на скатывание с горы – он очень надеялся, что Франческо не произнесет фразу, которую ожидала Анаис.
Оба вздрогнули, и поднявшийся Франческо не заметил взгляда, которым Анаис наградила Эмилио.
- Франческо… - нервно бросил Акоста.
- Эмилио? Я думал, ты в офисе, - Франческо встал.
- Я заезжал к тебе рано утром, но ты еще спал. Я поехал по делам и вот решил вернутся… за тобой.
- Извини, но сегодня у меня нет настроения ехать в офис, - Франческо оглядел сам себя – одет он был явно не для офиса, - да и состояние не то… - он бросил взгляд на стакан с виски. - Так что прошу извинить меня, - он улыбнулся Анаис и пошел в библиотеку.
Анаис поднималась метрами – как змея.
- Почему ты ТАК с ним говорила? – Эмилио дождался, когда закроется дверь за Салинасом.
- Идиот, - прошипела Анаис, стиснув зубы. В течение этого вежливого обмена любезностями между Франческо и Эмилио, она сидела, в душе проклиная всех и вся, в особенности Эмилио – Франческо Салинаса не так просто вывести на подобный диалог, и сеньор Акоста очень удачно сыграл роль щепки в гладко отшлифованном полу. Женщина направилась к лестнице, но окник Эмилио заставил ее резко обернуться:
- Исабель!
- Что ты сказал? – вытаращив глаза, она уже не была похожа на ту загадочную писательницу, что только что беседовала с Франческо Салинасом о судьбе.
- А-на-ис, - четко выговорил Эмилио, и женщина, развернувшись, поспешила наверх. Эмилио последовал за ней.
Ворвавшись в комнату, Анаис села перед зеркалом, с ненавистью глядя на вошедшего за ней Эмилио.
- Зачем ты ему все это говорила?
- Прекрати, Эмилио! – женщина развернулась. – Сегодня ты уже второй раз выслеживаешь меня! Прекрати это делать, или, если тебе так нужно контролировать меня, делай это открыто!
Вместо ответа Эмилио подошел к ней и схватил обеими руками за голову, глядя прямо ей в глаза.
- Прекрати за мной следить, Эмилио, - повторила Анаис, - скоро настанет тот день, когда мы будем вместе, а пока… прекрати за мной следить.

Адвокат Пинтос мог быть собой доволен – наконец у него появилась работа. Правда, клиентку нельзя было назвать особо богатой, да и дело – особо сложным, но все-таки, клиентка была симпатична, а дело об увольнении – прибыльно, особенно если уволили ее богатые люди.
Пинтос не подозревал одного – “клиенткой” была Сеслеста, и никто ее не увольнял, тем более – несправедливо. Просто это была часть плана сеньора Леопольдо Анцуати де Салинаса – 50 000 долларов продолжали находится у Пинтоса, и надо было узнать о них побольше. А как узнать, если тебя все знают в лицо и на порог не пустят? Проще всего- прислать того, кого в лицо не знают. Этим человеком и оказалась Селеста.

Конечно, Мануэле сейчас не были нужны подарки – но маленькая безделушка всегда может порадовать человека, которому сейчас плохо. Поэтому Марсела приближалась к дивану, на котором лежала Мануэла, с маленькой коробочкой в руках.
- Мама… - Мануэла украдкой вытерла слезы – они стали частью ее существования и с Франческо, и без него.
- У меня для тебя сюрприз, - Марсела старалась не обращать внимания на эти слезы.
- Что такое…
- Возьми, открой! – на лице дочери появилось выражение заинтересованности, и мать улыбнулась – это точно отвлечет ее от мыслей о Салинасе.
- Посмотрим, посмотрим… - Мануэла взяла коробочку и несколько секунд шершала бумагой, разворачивая подарок. – Что там…
Марсела с улыбкой смотрела надочь.
- Духи! – воскликнула Мануэла и вдруг изменилась в лице. Марсела обеспокоенно перевела взгляд с коробочки на глаза дочери, которые вдруг снова стали заполнятся слезами.
- Что то не так?
- Надо же… - Мануэла вертела в руках маленький изящный флакончик, - точно такие же духи мне подарил Франческо в Риме.
- Прости, - Марсела не знала, что сказать. Она и не догадывалась о том, что, желая избавить дочь от воспоминаний, лишь приблизит их. – Как обидно, я не знала. Я бы выбрала что-нибудь другое.
- Мама… - воскликнула Мануэла; она хотела что-то сказать, но не знала, как выразить свои чувства, что нужно воскликнуть, чтобы ее поняли, чтобы ее услышали.
- Нет, не надо! – Марсела покачала головой. – Мануэла, я не хочу, чтобы ты страдала по вине этого человека!
- Этот человек – отец моего ребенка! – Мануэла упрямо взглянула на мать. – Ты же знаешь, мама, что чувствует женщина, когда ждет ребенка!
Марсела опустила голову – с инстинктами никто не в состоянии справится.
- Это такое ощущение… так же было и в первый раз.
- Что?
Марсела подняла голову; ей показалось, что дочь сказала что-то не то, или оговорилась, или…
- В первый раз все было точно так же, мама!
- О чем ты говоришь? – нет, это не была оговорка, и матери показалось, что у нее голова закружилась от внезапной догадки. Она вздрогнула и приложила руки ко рту. И Мануэла подтвердила ее мысли.
- Сядь, пожалуйста, потому что я хочу кое-что тебе рассказать…
Марсела медленно села – это было не трудно, так как ноги вдруг перестали слушаться ее…
- Когда я была в Риме… тогда, когда познакомилась с Франческо… Я забеременела…
- Что?!
- Подожди, выслушай меня, мне и так тяжело говорить об этом, - Мануэла закусила губу, но она понимала, что должна сказать ей это. – Выслушай меня спокойно, прошу тебя. Все началось еще в самолете, когда я познакомилась с Франческо…

“Молодой мужчина улыбнулся и переложил журналы со свободного кресла на пол, уступая место девушке в розовой рубашке и джинсах, которая, внезапно покраснев, уставилась на него, растерянно хлопая глазами. Эта путаница с билетами… но она должна была лететь вторым местом, почему же ее сажают сюда, где сидят пассажиры Первого класса?
- “Извините, эта путаница… не знаю, что случилось… На мое место продан билет”…
- “Нет, нет, все в порядке”, - рот растянулся в улыбке, а глаза сверкнули, - наоборот, я рад такой компании. Нечасто мне приходится лететь с такими очаровательными спутницами”.
- “Вот как”?
- “Да”.
Несколько минут летели молча, но черные глаза украдкой ловили взгляд карих. Мануэла чувствовала себя неловко, и даже не могла понять, почему…
- “Вы летите в Мадрид”? – мужчина явно не выдержал тягостного молчания, хотя и пытался сделать вид, что поглощен чтением газеты.
- “Нет, в Рим”.
- “Надо же! Я тоже!”

- … Мы познакомились в самолете, и сразу почувствовали взаимную симпатию, - закрыв глаза, Мануэла вспоминала приятные моменты первой встречи, - и только позже я узнала, что Франческо сделал маленькую хитрость, чтобы я села рядом с ним. Он был необыкновенный… Он не был похож на тех мужчин, которых я встречала раньше…

– “Это – фонтан Тритона. По преданию, если бросить в него монетку и загадать три желания, они обязательно сбудутся…”
- “И какие же ты загадал желания”?
- “Первое: быть с тобой вместе и всегда”.
- “А второе”?
- “Быть С ТОБОЙ вместе и всегда”!
- “Сумасшедший… Ну а третье?”
- “БЫТЬ с тобой… вместе… и всегда”.

- Мы сразу друг другу понравились, и на следующий день я застала его у входа в пансион. В тот день мы долго гуляли по Риму. Постепенно наша взаимная симпатия переросла в нечто больше… в глубокую и взаимную любовь…

“ В номере отеля было тихо и темно. Свет не нужен любящим сердцам, они сами освещают дорогу друг к другу… Губы скользили по губам, дыхание переплеталось с дыханием, и Мануэле казалось, что она – самая счастливая женщина на свете… Самая счастливая, потому что такая любовь – вечна, и эта первая ночь – лишь первый робкий шаг по дороге, которая обязательно приведет к счастью”…

- … Он был добрым, нежным, внимательным… Я понимала, что Франческо тоже меня любит, и я поддалась своему первому чувству… такому светлому и чистому. Господи, как я была счастлива!

… - “ Вы – лишь игрушка в руках моего мужа! – кричала незнакомая сеньора, такая элегантная в своих черных очках, черной шляпке и дорогом костюме. – Вы – минутное увлечение для Франческо, а нас с ним связывают 10 лет счастья и любви”!
- “А где Франческо”?
- “Его здесь нет. И слава Богу. Он даже не знает, что я здесь, но он будет счастлив меня увидеть, так как понимает, что вы – лишь дешевка”!
- “Перестаньте оскорблять меня”!
- “Вы – уличная девка! Убирайтесь отсюда, вон из номера, и чтобы я никогда, слышите, никогда вас не видела”!!!

- … А потом, когда я застала в его номере его жену… Когда я поняла, что он с самого начала обманывал меня, мне показалось, что весь мир настроен против меня. Я чувствовала себя несчастной, раненой, оскорбленной…

- “Что-то не так, доктор”?
- “Нет-нет, все в порядке… Вы беременны”…

- А потом я узнала, что жду ребенка. Я была в отчаянии, но не до такой степени, чтобы отказаться от нашего с ним малыша. Я вышла из кабинета доктора, села на мопед… на тот мопед, что Франческо подарил мне… и поехала, куда глаза глядят…

“ Не было сил кричать, но так хотелось. Не было возможностей сказать все то, что накопилось в душе. Франческо… его жена… ребенок…
Мопед продолжал мчатся по дороге, а девушка даже не замечала того, что перед ней стоит грузовик, перевозящий мороженое. Удар, и…”

- И я потеряла ребенка. Нашего ребенка. Я не видела этого грузовика, я вообще ничего вокруг не видела. Но даже в больнице я еще не понимала, что нашего малыша больше нет. Я поняла только тогда, когда доктор сообщил мне об этом…

- “Сеньора, я сожалею. Нам не удалось спасти его – удар был слишком сильный”…
Она была не в том состоянии, чтобы кричать или обвинять кого-то – молчаливые слезы бывают красноречивее громких криков…”

Воспоминания сменились реальностью, и Мануэла, открыв глаза, встретилась с отчаянным взглядом матери.
- Все было так прекрасно… И так ужасно кончилось.
Марсела даже не кивнула – ей было так больно, что не было сил передать.
- Прости меня, мама! Я хотела рассказать, но… не могла. Мне больно об этом вспоминать, понимаешь?
- Успокойся, Мануэла, - Марсела подошла к дочери и крепко обняла ее, стараясь, как в детстве, защитить свое дитя от злых духов, - успокойся…
- Мама!
- Успокойся, девочка, все будет хорошо.
- Мама…
- Все будет хорошо…

Мариана прибавила шагу – Антонио пригласил ее в ресторан? Такого просто не может быть – с того момента, когда Аманда отобрала у него кредитную карточку, они питались дома или в столовой, расположеной в том же здании, что и офис Салинасов. Нет, этого не могло быть, но это была правда, и ради такого случая нужно было одеть что-то очень красивое. Например, синее платье, которое Мануэла привезла ей из Рима, и которое она так и не успела одеть…
Элегантный Антонио Морено сиял, как начищенный пятак… простите, какой в Аргентине пятак?! Я хотела сказать – как 5 песо. Монетка такая, сверкает иногда так же, как и пятак (при условии, если она действительно хорошо начищена).
- Итак, мне очень и очень любопытно, почему это вы, сеньор адвокат Антонио Морено, вызвали меня из офиса? – перешла в наступление Мариана.
- Потому что в офисе я не мог сделать того, что сделаю сейчас.
- Очень интересно! А что же это такое, чего ты не мог сделать в офисе?
- Пусть это будет нашим маленьким секретом, - Антонио выглядел загадочно, как (почему то в голову опять лезет пресловутый начищенный пятак)…
- А почему же ты тогда не смог этого сделать утром?
- Потому что утром у меня не было тех возможностей, которые есть сейчас. Понятно?
- Ничего не понятно, но занимательно! – Мариана рассмеялась. – Что это за секрет?
- Это фокус.
- Фокус?!
- Да, фокус, и смотри на меня внимательно.
Да, глупо выглядит адвокат, который посреди ресторана размахивает руками, но если в Аргентине существует такой замечательный праздник, как праздник лени, когда все вокруг валяются, словно овощи на грядке, то и адвокаты, больше смахивающие на нечто среднее между начищенным пятаком (или песо) и ветряной мельницей – это так, пустяк… Во всяком случае, на Антонио, кроме Марианы, никто внимания не обращал.
- Абра-кадабра, раз, два, три! – Морено с гордым видом извлек из внутреннего кармана жилета кольцо и небрежно бросил его на блюдечко.
- Какая красота! – воскликнула Мариана, но Антонио покачал головой.
- Это еще не все… Абра-кадабра, раз, два, три… Это коробочка для кольца…
За кольцом последовала коробочка, которая уютно пристроилась рядом с блюдцем, а на этом фокусы не заканчивались.
- Абра-кадабра, раз, два, три! А это – бумажка для нашей коробочки, в которую мы положим наше кольцо.
С диким шуршанием (а бывает ли шуршание домашним?) за коробочкой из все того же бездонного кармана последовала бумажка.
- Интересно…- сказала Мариана.
- Пока не интересно. Это еще не все. А теперь мы берем кольцо…- Антонио подцепил пальцем кольцо и продемонстрировал его Мариане, - и кладем его в коробочку… - кольцо шлепнулось на бархат, - а коробочку заворачиваем… в бумажку… и получается конфетка.
Да, не умел Антонио иначе заворачивать подарки.
- Абра-кадабра, раз, два, три!
- И что?
- Как, ты не видишь? Наша конфетка превратилась в подарок, который мы дарим Мариане. Тебе, любимая.
А вот визг Марианы Верецца был явно дикий. Развернув бумажку, она открыла коробочку и в восхищении уставилась на кольцо, словно минуту назад не видела его лежащим на блюдечке.
- Какая красотаааа…. Но откуда это, Антонио?
- Ээээ… В общем, сегодня я подписал один очень выгодный контракт… и скорее всего, я перейду работать в одну влиятельную компанию…
- А Аманда?
- Аманда не имеет доступа к этой компании, Мариана.
- Значит, все у нас будут хорошо?
- Со временем, но будет.
Мариана широко улыбнулась – первая хорошая новость после тех новостей, которые она узнала о Мануэле…

Очевидно, этот ресторан был предназначен только для того, чтобы в нем питались адвокаты в обществе красивых девушек. Во всяком случае, если бы Антонио обернулся, он бы весьма удивился, увидев за столиком недалеко от окна Пинтоса в обществе бывшей служанки дома Салинасов. Но Антонио не обернулся, и планы Леопольдо от этого не рухнули: Селеста начала наступление на Пинтоса.
- Вы знаете, - поделилась она, кокетливо помахивая шарфом перед носом у адвоката, - разница в возрасте никогда не смущала меня: наоборот, она меня притягивала.
- Вы бы так не говорили, если бы вам было столько же лет, сколько и мне, - хмыкнул Пинтос.
- Если бы я была старше вас, мы бы с вами не встретились: я не люблю мужчин моложе себя. Меня всегда притягивала… - Селеста задумалась, силясь вспомнить, что же ее притягивало, - зрелость, опытность мужчины… вы меня понимаете… Мне никогда не нравилось общаться со сверстниками.
- Когда вы так говорите, то становитесь еще симпатичнее, - сказал Пинтос, и Селеста улыбнулась.
- А вы все равно сохраняете дистанцию, не так ли? Почему бы нам не перейти на “ты”?
- Я не знаю… - адвокат вертел в руках пакетик с сахаром, словно перед ним стояла сложнейшая задача: высыпать сахар в чашку, или продолжать теребить его в руках… - я даже не знаю…
- Тогда я начинаю: Тебе нравится быть адвокатом?
- Я как-то не задумывался об этом, - Пинтос наконец выпустил из рук сахар, но тут же схватился за свой любимый носовой платок, которым он постоянно вытирал лоб, - я задал себе этот вопрос один-единственный раз, когда переступил порог университета.
- Но ты доволен?
- Я много раз ставил перед собой какие-то цели, и много раз преодолевал их, стараясь быть лучше, чем я есть, но меня все время одолевали какие-то сомнения… Не знаю, наверное, я не смогу ответить на этот вопрос.
- Да, но сомнения делают человека лучше, - Селеста кокетливо поправила рукой прядь волос, наблюдая за адвокатом. Да уж, нелегко будет у такого человека узнать, где он прячет деньги…
- Вот здесь ты права, - согласился Пинтос, и Селеста улыбнулась: первый шаг она сделала, не оступившись.
- Наконец –то я слышу “ты”! – воскликнула она и в знак одобрения подняла стакан виски.

Марсела улыбнулась, стараясь даже деланным смехом развеселить дочь. Она поправила простыню и взглянула на вошедшую в комнату Мануэлу.
- Тебе нравится?
Девушка была одета в розовую рубашку и свои любимые джинсы – словно она никогда и не жила в доме Салинасов…
- Да, очень уютно, - она оглядела комнату, в которой столько не жила, и села на кровать.
- Конечно, и я хочу здесь полностью все переделать, - сияющая Марсела встала, но дочь схватила ее за руку.
- Мама… Я хочу кое-что тебе сказать.
- Что такое?
- Я не останусь здесь… надолго.
- Как так?
- Мама, я не знаю… меня что-то гнетет. И я чувствую, что Франческо… он не виноват в том, что случилось…
- Хватит! – Марсела закрыла глаза – этот человек полностью владеет душой Мануэлы. – Я не хочу об этом слушать!
- Но мама… Я хочу, я должна узнать все, узнать, что случилось на самом деле, пойми!
- Нет, ты просто ненормальная! – Марсела вскочила, не желая слушать дальше эти речи. – Ты спятила, Мануэла!
- Нет, Марсела.
Мать и дочь обернулись на голос. В дверях, сложив руки на груди, стоял Руди.
- Нет, я помогу Мануэле и буду с ней всегда, если это понадобится, - кивнул он, - лишь для того, чтобы она поняла: нечего питать иллюзий относительно этого человека. Франческо Салинас – ничтожество, мерзавец и подонок, и если того надо, мы вместе раскроем тайну этого человека, а также всей его семьи.
Мануэла вздрогнула и поджала губы – не то она ожидала услышать. Но если ей предлагается помощь – она ее принимает. Ей она сейчас необходима.
Девушка медленно поднялась с кровати, не сводя взгляда с кузена…

… Дверь медленно открылась и в комнату на цыпочках вошла женщина. Франческо Салинас, лежащий на кровати, даже не обратил на нее внимания – слезы застилали ему глаза.
А что в этом плохого? Вопреки сложившимся стереотипам, плачут все, особенно если на душе пусто, и виски не помогает. Особенно если воспоминания, навалившиеся на твое сознание, не дают свободно вздохнуть. Особенно если нет никого, с кем можно поделится… Есть пара шаблонных фраз, типа “Сожалею” или “Бедняга, как он страдает”, но разве можно понять всю глубину страдания, когда порой и сам ее понять не можешь? Перед глазами стоял образ той, что изменила ему, той, что была счастлива в Сестриерес, той, что медленно оборачивалась, когда вбежавший в церковь мужчина закричал: “Мануэла”!
Мануэла… Такое красивое имя… Такая грустная история… столько отчаяния…
Женщина несколько секунд простояла в дверях, а затем медленно вошла в комнату. Мужчина даже не повернул головы, и женщина, скинув туфли, прилегла на кровать рядом с ним и обняла его за плечо. Она одна могла понять его, защитить его, спасти его… хотя бы на секунду… Ведь они были так похожи…
- Да, братец, - прошептала Марина, - и ей хотелось плакать, - странная у нас с тобой судьба…
Номер в отеле, где остановились Франческо и Мануэла, был уже давно освещен яркими лучами,но влюбленные и не думали вставать. Они обнимали друг друга так, словно боялись друг друга потерять…
“Дорогой, я тебя обожаю!” – воскликнула Мануэла, сопроводив свой восторг звонким поцелуем. Франческо схватил ее за голову и притянул к себе, улыбаясь:
“Люблю, люблю, люблю,люблю,люблю! Я тебя обожаю!”
“Мы правильно сделали, что приехали сюда, правда?”
“Да, любимая. И мне кажется… сейчас мне кажется, что ты уже набралась сил.”
“Да, теперь я ничего не боюсь”!
“Знаешь, мы действительно правильно сделали, что приехали сюда, - Франческо обвел взглядом номер. – знаешь, за последние месяцы я так боялся тебя потерять…”
Сверкающие глаза смотрели на мужа, а рот растягивался в улыбке.
“Но сейчас все изменилось, верно”? – Франческо сделал выразительные глаза, словно ища у жены подтверждение своим словам.
“Конечно изменилось, и знаешь, почему? Потому что мы одни! Одни, совсем одни, и это чудесно”!
“Чудесно, но не стоит забывать, что мы не совсем одни… в этом мире”, - кажется Салинас не был доволен этим фактом.
Мануэла положила голову на грудь мужа и накрутила на палец прядь своих волос.
“Я этого не говорила, но просто… дай мне поиграть… дай мне помечтать о том, что мы всегда будем одни, и никто, и ничто в этом мире не разлучит нас”.
Франческо взглянул на жену и поразился, насколько у нее красивые глаза – казалось, что он утонет в них.
“Мечтай, сколько хочешь”, - прошептал он.
“Как же я тебя люблю”! – пискнула Мануэла.
“А уж как я тебя люблю”, - хмыкнул Франческо, крепко обнимая жену…

Но это был не номер в Сестриерес, и рядом не было ее. Она просила его дать ей помечтать – возможно, это он должен был просить ее об этом…

Марина вздохнула и задумчиво провела рукой по волосам брата.
- Как я тебя понимаю, - прошептала она, - и всегда понимала. Мы оба страдаем, мы с тобой так похожи, ведь мы – брат и сестра… Я страдаю по ребенку, которого потеряла…А ты… из-за ребенка, которого у тебя никогда не будет.
Мужчина тихо схлипнул и, притянув к себе сестру, обнял ее.
- Поплачь, - посоветовала Марина, хотя ей самой хотелось плакать, - поплачь, потому что когда человек плачет… он устает. А душа его отдыхает… Поплачь.
Брат судорожно сжал руку сестры и закрыл глаза. Тут уже Марина не выдержала – в голос разрыдавшись, она упала брату на грудь.
- Франческо, я очень, очень, очень тебя люблю! – прошептала она, потому что не могла сказать иначе. Потому что ей было плохо, видя, как плохо ему.
Так они и лежали – две статуи отчаяния, у которых ничего не осталось, кроме любви друг к другу…

Как легко, однако, за спиной у людей обсуждать их трагедии! Но Сесилия и Селесте не гнушались этого – а чего им еще оставалось делать? Радует, что не дошли до того, чтобы поспорить, вернется ли сеньора Мануэла к сеньору Франческо, или нет?